"Василий Носенков. Что такое "разгон"? (сб. "В милицию поступило заявление...")" - читать интересную книгу автора

сыскалась бесплатная! Побоялся ответственности и прогулял три дня. И
загорелся сыр-бор. Сразу нашлись судьи, обвинители, покровители, даже
"шеф". А кто со мной поговорил по душам за эти полгода? Не было такого...
А может, они правы. Ведь я взрослый человек и зачем мне покровители и
учителя? В свое время много раз пользовался скидками на несовершеннолетие,
молодость, неопытность... Может, это меня и губит - не привык думать сам
за себя. Почему это кто-то должен ставить меня в свое стойло, а я, как
норовистая лошадь, становиться? Чем же все-таки я от них отличаюсь? Ах да,
я бывший вор, принес людям много хлопот и должен теперь все
компенсировать... Плохо, что нет определенной гаксы, сколько же времени
требуется, чтобы загладить свою вину, - год, два или до бесконечности... А
этого экспериментатора я проучу, обязательно проучу. Пусть почувствует..."
- Не унывай, Олежка. Пропусти для успокоения стаканчик и иди спать.
Утро вечера мудренее, - пользуясь тем, что никто, кроме Туркачева, его не
слышит, ободряюще посоветовал Витька Мотюхин. - Вот "шефа" прихвати с
собой, - уже совсем тихо закончил он, кивая головой в сторону приземистой
фигуры Мишки Григорьева.
"Пустой человек, а дельные мысли подсказывает", - подумал про себя Олег.
Минуя проходную, он сбавил шаг, поджидая, когда с ним поравняется
Григорьев.
Мишка, как ни в чем не бывало, обернулся. Его ктото грубовато взял за
локоть.
- Ты что? - спросил он в недоумении у Туркачева.
- Поговорить охота.
Только сейчас, подойдя вплотную, Олег впервые рассмотрел, что шея у
Григорьева короткая и плотная, длинные, как у обезьяны, руки, а плечи до
предела растягивают просторную стеганую фуфайку. Однако это открытие не
отпугнуло его. Он даже не насторожился и не подумал, что в комсорге
встретит опасного противника. Не с такими хмырями разделывался, а с
этим... Улучив удобный момент, когда все прошли и они остались вдвоем,
Олег зажал между пальцами холодную металлическую пуговицу фуфайки,
настойчиво притягивая к себе "шефа".
- Вот что, раз ты решил меня перевоспитывать, давай сразу и выясним
отношения... Идет?
- Давай, - не раздумывая, согласился Мишка.
Они молча свернули с асфальтированной дорожки, направляясь за густые
кусты сирени. Туркачев, как инициатор задуманного, шел впереди. Миша
неторопливо, вразвалочку следовал за ним.
Углубившись метров на тридцать от центральной аллеи в парк, Олег
остановился, критически осмотрел невысокую фигуру комсорга. Григорьев
поправил берет и с любопытством рассматривал Туркачева, прикидывая, каким
бы неплохим боксером мог стать этот ершистый па"
рень. "А может, стоит его пригласить записаться в нашу секцию бокса?"
Напористость Туркачева ему даже нравилась. Туркачев был на добрых
полголовы выше Григорьева. Стройный, кривоватые ноги затянуты в узкие
зеленые брюки, модная куртка на молнии. Не красила его лишь лохматая,
давно не стриженная голова. До этого дня они никогда не имели стычек между
собой, и правы были выступающие на собрании, что комитет комсомола обошел
вниманием этого молодого рабочего...
Туркачев, без сомнения, считал себя более сильным.