"Василий Носенков. Что такое "разгон"? (сб. "В милицию поступило заявление...")" - читать интересную книгу автора

Пусть уж бьют до конца...
Слово взял старик Николаев:
- Для этого молодого человека есть единственный путь спасения: побольше
работать и, не скажу поменьше, а совсем перестать пить...
- И не курить! - вставил острый на язык Витька Мотюхин, известный в
цехе лодырь.
Вспыхнувший смешок тут же погас под серьезными взглядами рабочих.
Витька поспешил спрятаться за чью-то спину. Собрание продолжалось...
На трибуну вышел комсорг Михаил Григорьев.
Настроен он был агрессивно. По его мнению, с прогульщиками и пьяницами
типа Туркачева ни в косм случае не следует церемониться.
- Здесь упрекали комитет комсомола и комсомольцев в плохом
воспитании... таких вот, - он небрежно кивнул в сторону Олега. - А дайте
нам рецепт воспитания?
Например, я согласен взять индивидуальное шефство над Туркачевым. В
роли няньки, правда, никогда еще не выступал, но для пользы дела можно
попробовать. А то он всех девчат поочередно изобьет. К нам в цех никто из
них не пойдет работать.
Эти слова вывели Олега из оцепенения. Он, словно проснувшись, приподнял
низко опущенную голову. Глаза, устремленные до этого в одну точку, вдруг
беспокойно забегали, будто нащупывали поддержку среди окружающих. Не слыша
ничего, кроме издевательски-ехидного голоса Григорьева, он запротестовал:
- Не надо! Не надо мне таких воспитателей! Какнибудь сам разберусь...
- Как-нибудь нас не устраивает, - наседал Мишка. - Как-нибудь ты уже
показал. Нужно так, как коллектив желает!..
Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения. Правда, Олег не
посмел уйти с собрания немедленно, но уже больше никого и ничего не слышал.
Он возненавидел сразу всех этих людей и заранее начал обдумывать самые
разные планы мести им. С Григорьевым он решил рассчитаться особо. Сегодня
же, после собрания, он встретит его на улице и изобьет. Изобьет лихо, с
удовольствием. Пусть знает, щенок, кого на смех поднимать. Тоже мне, - от
горшка два вершка, а туда же, поучать...
Он как во сне воспринимал последующие выступления. Кто-то говорил зло и
отрывисто, кто-то унизительножалостливым тоном пытался защищать его. Затем
Олега попросили встать и опять что-то спрашивали. Он механически отвечал.
Единственная фраза, которую он услышал под конец отчетливо, была
сформулирована так: "Объявить общественное порицание и предупредить..." О
чем предупреждали, он не помнил...
Только когда Туркачев покинул душное помещение красного уголка и на
заводском дворе жадно вдохнул полной грудью сырой, пахнущий жженым углем и
каленым железом воздух, сознание происшедшего начало отчетливее дох.одить
до него. Соблюдая хронологическую последовательность, он припоминал себе
ход событий:
"Когда вернулся из заключения, на работу нигде не принимали. Пришлось
идти в милицию за помощью. Уже с работниками уголовного розыска побывали
не в одном отделе кадров. Наконец здесь на работу приняли. Отношение со
стороны администрации - напряженно-подозрительное. Дружелюбия совсем мало.
При всяком удобном случае давали понять, что я не такой, как все.
Терпеливо переносил унижения. Работал честно. Спустя полгода стукнул эту
назойливую девчонку. Стукнул за дело. Кто ее просил стричь? Парикмахерша