"Андрэ Нортон. Паучий шелк ("Преданья колдовского мира" #1)." - читать интересную книгу автора

больше не жила такими измерениями своего племени. В перерывах между сном и
едой она ходила от ствола к стволу, искала нити и думала, для кого
собирает материал: для самих ткачих или кого-то другого.
Дважды она допускала ошибку, о которой ее предупреждали: действовала
слишком быстро, самоуверенно и встряхивала нить. И тогда ее заливала
липкая жидкость с нити, и девушка становилась неподвижной, пока ее не
освобождала ткачиха.
И хотя ее никогда не ругали, каждый раз подоспевшая на помощь ткачиха
излучала такое презрение к ее неловкости, что Дайрин внутренне
скорчивалась.
Девушка быстро поняла, что все ткачихи самки. Она не знала, что они
делают с сотканной тканью. Они точно не используют ее сами и не продают
куда-то. Может, им просто нужен сам акт создания этой красоты.
Те, кто подобно ей собирал нити, были самыми молодыми членами этого
нечеловеческого общества. Но и с ними она не сумела завязать общение, как
со старшими ткачихами.
Раз или два у нее возникало беспокойное ощущение, что она
удерживается в этом месте насильно. Почему все прошлое кажется ей теперь
таким незначительным и неважным?
Ткачихи разговаривали с ней только мысленно, да и то редко, но голоса
у них были: те, что работали у станков, почти постоянно гудели. Их гудение
мало походило на человеческие песни. Но Дайрин привыкла к этой мелодии.
Руки ее двигались в такт ей, и мысли успокаивались. И во всем мире
оставались только станки и нити, которые нужно отыскивать для станков.
Только это было важно.
Тем не менее наступил день, когда девушку подвели к пустому станку и
позволили ткать. Даже во время жизни в деревне это занятие требовало
полной ее сосредоточенности и проворства. Теперь же, когда станок был ей
незнаком, стало еще труднее. Она работала, пока не заболели кончики
пальцев, а голова стала раскалываться от непрерывной сосредоточенности, но
гудение ткачих вокруг заставляло продолжать, не останавливаясь.
Когда ее охватывала усталость, она засыпала прямо на рабочем месте.
Останавливалась же только для еды, потому что знала: нужно подкреплять
тело. Но наконец - плохо или хорошо - она все-таки докончила.
К удивлению Дайрин, никто их ткачих не стал осматривать ее работу. Ей
не сообщили, хорошо или плохо она с ней справилась. Отдохнув и снова
почувствовав пальцы, девушка опять принялась за работу. И обнаружила, что
тоже негромко гудит.
Работая, она ощущала в себе приток новой энергии. Может, руки ее
двигаются и не так быстро, как длинные пальцы, которые он а видит в
сознании. Но работала она ими уверенно и как будто не по своей воле. Она
ткала - не зная, плохо или хорошо, но это ее и не заботило больше.
Достаточно было оставаться в ритме этого спокойного гудения.
И только когда кончился запас нитей и в руках у Дайрин оказался
пустой челнок, она словно очнулась ото сна. Все тело болело, руки
безжизненно опустились. Она ощущала острый голод. И гудения остальных
больше не было слышно.
Девушка неуклюже встала и побрела туда, где спала раньше. Там она
нашла пищу, поела и легла на ткань, повернувшись лицом к крыше между нею и
небом. Она чувствовала сильное истощение, вся энергия покинула тело, а