"Эндрю Нортон. Покоренный корабль (Война во времени #2)" - читать интересную книгу автора

и на ветру, да, даже в пустыне, где ветер горяч и полон пыли. Это желание
острое, как боль... боль?
Он сжал руками живот. Резкая неожиданная боль пронзила внутренности,
и, конечно, она не от тоски по дому. Боль физическая и очень реальная. Он
согнулся вдвое, стараясь облегчить боль, каюта затягивалась туманом. Боль
прошла, Тревис распрямился и тут же ощутил ее снова. Вот и все. На второй
попытке ему не повезло.
Ему удалось встать, придерживаясь за стол, когда начался третий
приступ. Потом пытка кончилась, оставив его всего в поту. А когда начался
четвертый приступ, он уже был в коридоре, добрался до убежища, которое
искал, и тут его наконец вывернуло.
Тревис не мог поверить, что два глотка жирного желе способны так
ослабить человека. Он с трудом дотащился до кают-компании и апатично
опустился на стул. Больше всего ему хотелось воды - смыть грязь во рту,
затушить жжение в горле. Канистры насмехались над ним, он не смел к ним
прикоснуться, зная, как мало осталось драгоценной жидкости.
Некоторое время он сидел у стола, радуясь прекращению боли. Потом
взял контейнер с желе. Нужно обозначить, что это яд. Он проверил только
два контейнера. Сколько еще пригодных удастся найти?
Остается только пять таблеток концентрата, считая ту, что он спрятал.
Ничто не превратит пять в десять - или в двести. Если они хотят дожить до
своей неведомой цели, придется воспользоваться пищей чужаков. Но Тревис не
мог сдержать дрожи рук, когда открывал крышку квадратного ящичка. Может,
он слишком торопится, взявшись за новый образец сразу после
катастрофических последствий предыдущего? Но он знал, что если не сделает
это сейчас и здесь, на третью попытку его не хватит.
Крышка снялась, и Тревис увидел внутри сухие красные кубики. На ощупь
нечто среднее между черствым хлебом и сухим печеньем. Он принюхался.
Впервые запах показался ему отдаленно знакомым. Так пахнут тонкие хрупкие
маисовые лепешки. И так как этот запах вызывал приятные воспоминания,
Тревис откусил даже охотно. Несколько мгновений назад он бы не поверил,
что это возможно.
Кубик раскрошился, как пшеничный хлеб, и Тревису показалось, что и
вкус тот же, вопреки необычному цвету. Он прожевал и проглотил. И хоть
пища была сухой, жжение после желе прекратилось. Так вкусно, что он
решился проглотить еще несколько кусков. Прикончил первый кубик, потом
второй. Наконец, по-прежнему держа в руке ящичек, он закрыл глаза,
уставшее тело требовало отдыха.
Он едет верхом. Перед ним открывается вход в каньон Красной Лошади, в
воздухе пахнет можжевельником. Пролетела птица - его глаза следуют за ее
полетом. Орел! Мощная птица кругами поднимается в безоблачное небо. И
вдруг небо больше не синее, оно черное, и это не чернота обычной ночи.
Межзвездная чернота. Звезды увеличиваются, его несет к ним сквозь
черноту...
Тревис с трудом раскрыл глаза и разглядел перед собой фигуру в синем.
К нему склонилось худое изможденное лицо, с запавшими щеками и темными
пятнами под холодными серыми глазами.
- Росс! - апач поднял голову с рук, поморщившись от боли в шее.
Мэрдок сидел против него, переводя взгляд от контейнеров чужаков на
Тревиса и обратно.