"Андрэ Нортон. Зеркало судьбы" - читать интересную книгу автора

именно эта участь, скорее всего, и ожидала захваченных девушек. Повозку
резко бросало из стороны в сторону на каждом ухабе, Твилла крепко держалась
за лавку, чтобы не упасть, и в то же время, закрыв глаза, вспоминала все,
что Халди когда-либо говорила ей о своем ремесле.
Халди была очень известной и уважаемой целительницей. Но Твилла знала,
что ее наставница-ведунья владела не только искусством исцеления - хотя
соседи-горожане, скорее всего, даже не догадывались об этом. У Халди было
много старинных книг. Их потрепанные страницы хранили множество знаний.
Твилла тоже, хотя бы отчасти, приобщилась к этим знаниям.
Девушка была уверена, что Халди умеет не только приготавливать целебные
настои и лечить больных. Ведунья могла зажигать свечи одним движением
пальца, могла предвидеть будущее - правда, не всегда. Но Халди никогда не
стремилась к могуществу ради самого могущества.
Твилла перебирала воспоминания и внимательно просматривала все картины,
всплывавшие в памяти. Она страстно желала улучить свободную минутку для
упражнений и опытов, но при сложившихся обстоятельствах это было слишком
опасно. Девушка не забывала ту неясную угрозу, из-за которой ведунья без
сопротивления рассталась со своей ученицей. Или это были всего лишь пустые
слухи, которые Гарходж пересказал им, просто чтобы предупредить?
Она вспомнила, как Халди стояла и держала ее за руку - ведунья
предстала перед ее мысленным взором так ясно и отчетливо, словно наяву. Как
будто Халди, несмотря на свои огромные способности, повиновалась чьему-то
безмолвному приказу...
Твилла тряхнула головой - зачем строить бессмысленные догадки? Любые
предположения не имеют никакого отношения к фактам. А единственным
непреложным фактом оставалось круглое серебряное зеркальце, которое висело у
Твиллы на груди. Девушке в который раз нестерпимо захотелось вынуть
зеркальце из-за пазухи и посмотреть в него - но она не сделала этого из
благоразумия и осторожности.
Перед самым заходом солнца повозки наконец остановились. Они уже
добрались до подножия гор. Но даже здесь земля была изуродована, покрыта
зияющими ранами, которые нанес человек. И все равно девушки с радостью
покинули смертельно надоевший за день фургон-тюрьму. Погонщики развели два
костра, и девушки расселись вокруг огня. Тем временем Татан громкими
начальственными криками заставила погонщиков убрать из фургонов лавки, на
которых девушки сидели днем. Затем они вытащили откуда-то длинные мешки,
набитые соломой, и побросали на пол - на этих тюфяках девушкам предстояло
спать ночью.
Погонщики, занятые приготовлениями к ночлегу, громко переговаривались
между собой и сильно шумели. А девушки разговаривали мало - они очень устали
за день от бесконечного однообразного колыхания на жестких, неудобных
сиденьях в шаткой повозке. У них совсем не осталось сил. И потому они молча
сидели возле костра, прижавшись друг к другу, и тупо, безучастно смотрели,
как Татан и еще одна женщина-конвоир подвешивали над огнем котелок, заливали
туда воду, принесенную из протекавшего неподалеку ручья, потом быстро
забрасывали в котел плитки сушеного мяса - твердого, как камень, и брикеты
высушенных под прессом овощей.
Татан стояла, уперев кулаки в бока, и следила за своей товаркой,
которая как раз закинула в котелок все необходимые продукты.
- Эй ты, иди сюда! - Татан повернулась к Твилле и поманила ее