"Андре Нортон. Заклинатель Колдовского Мира ("Колдовской мир" #4)" - читать интересную книгу автора

костра и возле него - куча хвороста. Мы с Эфутуром развязали походные мешки
и поели. Потом я подошел к воде, пытаясь получше разглядеть серебристый
остров вдали. Но странная, наверное колдовская, дымка, окутывавшая его,
скрывала подробности. Мне показалось, я видел, как кроганы выходят из озера
и снова возвращаются в него. Но возле нашего острова я не заметил никакого
движения.
Эфутур гадал, каково будет решение совета Ориаса. Он сказал, что
кроганы - сами себе закон, и Динзиль прав, никто не может на них повлиять.
При упоминании о Динзиле тревожные предчувствия, которые я пытался
заглушить, снова зашевелились во мне. И я, как мог, постарался исподволь
расспросить Эфутура о предводителе горцев.
Он принадлежал к древней расе и, насколько знали зеленые, был обычным
человеком. За ним утвердилась прочная слава доблестного воина. Возможно,
Динзиль обладал тайной силой: в детстве он обучался у одного из немногих
оставшихся чародеев, который использовал тайное знание, оберегая небольшую
часть Эскора, куда он бежал. Эфутур отзывался о Динзиле с таким уважением,
что я не решился заговорить о своих сомнениях. Да и что были мои смутные
ощущения в сравнении с его непоколебимой уверенностью?
Стемнело, а с главного острова так и не последовало никакого сигнала, и
мы легли спать, завернувшись в плащи. Посреди ночи я очнулся в холодном
поту: мне приснился ужасный сон. Подобный кошмар я видел перед тем, как у
нас отняли Каттею, и вот так же проснулся тогда, охваченный страхом, силясь
вспомнить, что же мне снилось.
Больше я не уснул, но не решился разбудить Эфутура и поделиться с ним
своей тревогой. Меня мучило желание поскорее покинуть этот остров, вернуться
в Долину и убедиться, что с сестрой и братом не случилось беды. Собравшись с
духом, я потихоньку спустился на берег и встал лицом в ту сторону, где, как
я предполагал, была Долина, хотя в этих местах трудно было определить
направление сторон света.
Закрыв лицо руками, я стал мысленно призывать Каттею. Я должен был
знать. Отклика не последовало, я собрал всю свою волю и снова позвал.
Донесся слабый, едва уловимый ответ. Каттея тревожилась за меня. Я
сразу сообщил ей, что опасность грозит не мне, что я боюсь за нее и Килана.
Она ответила, что у них все спокойно и что, наверное, на меня подействовало
какое-то зло, пребывающее на пространстве, лежащем между нами. Затем она
попросила оборвать связь, чтобы меня не обнаружила какая-нибудь враждебная
сила. Каттея так настаивала на этом, что я подчинился. Но тревога не
оставляла меня: хотя сестра и сообщила, что все в порядке, я чувствовал, что
это ненадолго.
- Кто здесь? Кого ты зовешь? - донеслось из темноты.
Вздрогнув, я повернулся и выронил меч, сверкнувший в лунном свете: ко
мне шла женщина, бесшумно ступая по песку перепончатыми ступнями. Мокрое
одеяние облепило ее тело, она была маленькой и хрупкой, а лицо, казалось,
было бледнее бледного. Откинув назад свисающие влажные пряди волос, она
поправила на голове обруч из тростника и ракушек.
- Кого ты зовешь? - ее тихий голос был монотонным, как у Ориаса.
Я не из тех, кто готов откровенничать с первым встречным, но тут
ответил:
- Мне приснилось что-то ужасное, я иногда вижу вещие сны. Я испугался
за сестру и брата и разыскивал их.