"Эндрю Нортон, Розмари Эдхил. Тень Альбиона ("Карл Великий" #1) " - читать интересную книгу автора

служила серебряная башня на красном фоне; нагрудный знак с изображением этой
эмблемы лежал где-то на дне платяного шкафа в покоях Уэссекса в Олбани.
Герцог выкапывал его оттуда лишь в тех редких случаях, когда от него
требовалось явиться ко двору при полном параде.
Членство в "Белой Башне", официальной организации прикрытия английской
короны, было высокой честью, даровать которую мог лишь король - негласно,
без публичного оповещения. "Белая Башня" действовала в обстановке строжайшей
секретности, и об истинном ее назначении знал лишь сам король Генрих и
несколько самых доверенных его министров. С самого момента основания орден
был предназначен для защиты интересов английской короны в любом уголке
света, где этим интересам будут угрожать... и для сбора информации, что
помогала бы Англии уберечься от ловушек европейской политики. Ныне же, вот
уже свыше десятилетия, внимание "Белой Башни" было приковано к Франции и к
ее имперским амбициям.
Уэссекс был официально принят в орден, когда ему исполнился двадцать
один год, - сразу после его возвращения из Оксфорда. Члены ордена собирались
раз в году на обед, который проводился в самой Белой Башне, и насколько было
известно широкой общественности, этот обед был единственным, что объединяло
членов ордена. В эпоху, когда все благоговели перед "Доблестными Воинами" и
считали офицеров разведки и их еще более засекреченных собратьев трусами и
шакалами, известие о том, что король пользуется услугами подобных людей,
могло спровоцировать вторую гражданскую войну в Англии. Или, как минимум,
привести к отставке правительства.
С того самого момента, как он дал клятву верности, Уэссекса бросало в
дрожь при мысли о том, что его семья обнаружит, как именно он служит короне.
Уэссекс был уверен: известие о том, что ее обожаемый внук сделался
презренным шпионом, убьет бабушку. А если даже и нет, то если правда о его
постыдном занятии станет достоянием гласности, это вынудит ее полностью
удалиться от общества - судьба, почти столь же ужасная. По множеству
причин - в том числе и от стыда - Уэссекс избегал того, чтобы занять в
обществе подобающее ему место; но сейчас герцог сожалел, что всегда был
столь безразличен к традиционным развлечениям своего класса. Почему
Сен-Лазар в ожидании начала заседаний парламента отправился именно в
поместье леди Роксбари - по чистой случайности? И что такого имелось в
Мункойне, что даже сейчас могло поспособствовать убийце, подосланному
французами? А может, Роксбари ведет двойную игру, как и он сам?
Одна лишь мысль об этом заставила Уэссекса в изнеможении прикрыть
глаза. Пускай она англичанка, пускай они помолвлены - но если Роксбари
служит врагу, она не дождется от него милосердия. Его хозяева хорошо
вымуштровали своего пса; так пусть же идет охота - без жалости и
снисхождения.
Меньше чем через час после прибытия их корабля в Дувр Уэссекс уже
затребовал лошадь, которую держал здесь в конюшне, и поскакал по почтовой
дороге в Лондон. Фризский конь только и ожидал момента, чтобы пуститься
вскачь; едва почувствовав, что его хозяин уже в седле, Стриж прижал уши и
прянул вперед через мощенный булыжником двор конюшни, а за воротами перешел
в ровный галоп.

Чтобы добраться от Дувра до Лондона, карете с упряжкой из шести лошадей
требовался целый день. Фаэтон, специально построенный с расчетом на быструю