"Эндрю Нортон, Розмари Эдхил. Тень Альбиона ("Карл Великий" #1) " - читать интересную книгу автора

Тройственному союзу.
Вот с этого момента и начинается наше повествование...
Андрэ Нортон

1 - ЛЕДИ, ВЫКУПЛЕННАЯ МАГИЕЙ

(УИЛТШИР, АПРЕЛЬ 1805 ГОДА)

ЭТОТ ДОМ всегда назывался Мункойном, Лунной монетой, хотя успел сменить
нескольких владельцев, прежде чем король Карл Третий подарил его первой
маркизе Роксбари - а произошло это больше века назад. Никто из ныне живущих
уже и не помнил, что были времена, когда семейство Роксбари не властвовало
над этим домом и прилегающими к нему землями, - и казалось, что они будут
властвовать здесь вечно.
Даже среди представителей уходящего поколения не осталось никого, кто
мог бы сказать, как дом получил такое имя, - а если кто и мог, тот в
нынешней атмосфере зыбкой, неустойчивой политической и религиозной
терпимости предпочитал помалкивать. В то время как Карл Второй, этот веселый
монарх, частенько поговаривал, что английских ведьм следует оставить в
покое, его сын, бывший граф Монмутский, отличался куда более тяжелым
характером - в нем было слишком много от протестанта.
Но к нынешнему времени и весельчак отец, и честолюбец сын давно уже
сделались тенями прошлого. Стоял апрельский день, не отмеченный в календарях
алхимиков и философов: словом, над уилтширскими холмами разгорался самый
обычный день - для всех обитателей большого дома, за одним - единственным
исключением.

Комната была обставлена роскошно и старомодно; тяжелая ореховая мебель
вполне могла уже стоять на этих самых местах полтора века назад, когда Карл
Стюарт скрывался здесь от своих преследователей-"круглоголовых".[1] Дубовые
стенные панели так часто и любовно натирали пчелиным воском и скипидаром,
что они отливали золотом даже в бледных лучах весеннего солнца; выше панелей
стены были покрыты лепными украшениями, и их нежный кружевной узор отчетливо
выделялся на фоне побелки. В комнате было жарко, словно в печи: ее обогревал
камин и высокие бронзовые жаровни, установленные здесь по требованию врача.
Теперь же этот самый врач с явным неодобрением взирал на окружающую
роскошь, хотя осуждение его вызывала отнюдь не сама комната, изящно
обставленная в стиле короля Якова. Он повернулся к ожидающему слуге и
неохотно произнес то, что должен был произнести:
- Вам следовало позвать меня раньше. Ее светлость находится в очень
скверном состоянии. Фактически... - Врач заколебался, соображая, как бы
потактичнее сообщить печальную новость.
- Говорите громче, доктор Фальконер. Вас почти не слышно.
Насмешливый молодой голос был хриплым от постоянного кашля и
задыхающимся - его хозяйку изнурила болезнь, - но в нем по-прежнему звучала
сила, которую нельзя было не заметить.
Доктор Фальконер оторвался от разговора с безукоризненно корректным
камердинером леди Роксбари и вернулся к роскошной кровати с балдахином.
Отдернув своей ухоженной рукой полог, доктор взглянул на женщину, лежащую на
кровати. Пациентка ответила ему недрогнувшим взглядом блестящих глаз.