"Ларри Нивен. Беззащитные мертвецы" - читать интересную книгу автора

Он заговорил первым. Я едва различал его голос.
- Знаете, что они со мной сделали? Шейную блокировку нервов. Такая
маленькая штуковина прилепляется под затылком. Ниже шеи я ничего не
чувствовал и не мог двигаться. Они прицепили это ко мне, швырнули в постель
и ушли. На девять дней. Время от времени они включали меня, давали чего-то
пить и есть и сходить в ванную.
- А вам никто не сообщал, что если они не получат выкупа, то разберут
вас на материал?
Он призадумался.
- Н-нет. Точно нет. Они вообще мне ничего не говорили. Они обращались
со мной как с покойником. Они изучали меня - о, это казалось часами...
тыкали и щупали меня руками и инструментами, переворачивали меня как
мертвеца. Я ничего не ощущал, но я мог видеть. Если они делали такое с
Шарлоттой... может, она считает себя умершей? - его голос окреп. - Я
проходил через это снова и снова, с АРМ, с доктором Хартманом, с медиками из
Уошберна. Давайте оставим эту тему, а?
- Разумеется. Мне очень жаль. Эта работа не учит нас тактичности. Нас
учат задавать вопросы. Самые разные вопросы.
И все же, и все же - выражение на ее лице...
Уже сопровождая его к выходу, я задал ему еще один вопрос. Почти
экспромтом.
- Что вы думаете о втором Законопроекте о Замораживании?
- У меня еще нет права голоса ООН.
- Я не об этом спрашиваю.
Он воинственно посмотрел на меня.
- Послушайте, речь идет о куче денег. О целой куче. Этого бы хватило на
содержание Шарлотты до конца ее дней. Это бы изрядно помогло мне. Но Хейл,
Левитикус Хейл... - он выговорил имя правильно и без тени улыбки. - Он ведь
мой родственник? Мой прапрапрадедушка. Когда-нибудь его смогут оживить; это
реально. Ну и что мне делать теперь? Будь у меня право голоса, мне пришлось
бы решать. Но мне еще нет двадцати пяти, и мне не о чем беспокоиться.
- А интервью?
- Я не даю интервью. Я всем отвечаю так же, как вам сейчас. Это
записано на ленте, в одном файле с Зеро. Всего хорошего, мистер Хэмилтон.

В период временного затишья, последовавшего за первым Законом о
Замораживании, наши ряды поредели, а прочие отделы АРМ пополнились. Но
неделя-другая - и они начнут восстанавливаться. Мы нуждались в оперативниках
для постановки трассеров на ничего не подозревающие жертвы и для
последующего наблюдения за тем, как обстоят их дела. Нам нужен был также
дополнительный штат для мониторинга сигналов от трассеров на экранах.
Нас терзало искушение сообщить всем мерзлявчиковым наследникам о том,
что происходит, и обязать их связываться с нами в установленное время.
Скажем, каждые пятнадцать минут. Это бы значительно все упростило. Возможно,
это также повлияло бы на их голосование и на те интервью, которые они
раздавали.
Но мы не хотели настораживать тех, за кем охотились - гипотетическую
коалицию органлеггеров, отслеживающую тех же самых наследников. А ошибись
мы - и отрицательная реакция при голосовании будет чудовищной. А в политику,
по идее, мы не должны были вмешиваться.