"Ларри Нивен. Беззащитные мертвецы" - читать интересную книгу автора

медицинского центра, а из записей коммунальной кухни (завтраки на двоих,
ужин в номер поздно ночью) и из нескольких недавних записанных сообщений по
телефону. Все это было вполне открыто: я не ощущал себя подглядывающим за
чужой жизнью. Широкая известность, приобретенная им как наследником
мерзлявчика, сослужила ему службу - за ним стали охотиться девушки.
Некоторые оставались на ночь, но ни с одной он вроде бы не встречался
регулярно.
Меня также удивило, что он мог позволить себе иметь слугу. Получив
ответ, я ощутил себя глупцом. Секретарь по имени Зеро оказался созданием
компьютера, автоответчиком.
Чемберс не был нищ. После уплаты выкупа опекунский фонд составил около
двадцати тысяч марок. Немалая часть этого пошла на лечение Шарлотты. Опекуны
выдавали Чемберсу достаточно, чтобы оплачивать учебу и комфортабельную
жизнь. После окончания кое-что бы осталось еще, но это должно было отойти
Шарлотте.
Я выключил экран и задумался. Он пережил потрясение. Он пришел в себя.
Некоторым это удается, некоторым - нет. Он был идеально здоров, и это
оказалось немаловажным, чтобы перенести эмоциональный шок. Нынешние друзья
все же воздерживались бы в его присутствии от определенных тем.
И он в слепом ужасе отпрянул, когда над его столом поднялся и
завертелся колесиком карандаш. Насколько нормальной была такая реакция? Я
просто не знал. Я слишком привык к своей иллюзорной руке.
В десять минут третьего появился Холден собственной персоной.

Энтони Тиллер покоился в холодильном ящике, лицом кверху. В последние
минуты его жизни лицо это было отвратительно искажено, однако теперь оно
смотрелось пристойно. Как и все мертвые, он был лишен какого-либо выражения.
Похоже выглядели замороженные в Склепе Вечности. На первый взгляд многие их
имели даже худший облик.
Холден Чемберс рассмотрел его с интересом.
- Так вот как выглядит органлеггер.
- Органлеггер выглядит так, как ему того хочется.
На это замечание он состроил гримасу и наклонился поближе, чтобы
изучить лицо мертвеца. Потом обошел ящик, заложив руки за спину. Он старался
вести себя как ни в чем ни бывало, однако все же держался от меня подальше.
Не думаю, что его беспокоил мертвый.
- Нет, такого лица я не видел, - сказал он то же, что и я двое суток
назад.
- Ну что ж, попробовать стоило. Пройдемте в мой кабинет. Там поудобнее.
- Хорошо, - улыбнулся он.
По коридорам он брел не спеша. Заглядывал в открытые кабинеты, всем
улыбался, задавал мне тихим голосом вполне разумные вопросы. Он
наслаждался - этакий турист в штаб-квартире АРМ. Но когда я попробовал выйти
на середину коридора, он отстал, чтобы мы шли подальше друг от друга. В
конце концов я спросил его о причинах такого поведения.
Поначалу он вроде вообще не хотел отвечать, потом пробормотал:
- Это все из-за того трюка с карандашом.
- А что в этом было такого?
Он вздохнул, словно отчаявшись найти подходящие слова.
- Я не люблю, когда ко мне прикасаются. То есть, я хочу сказать, что с