"Ларри Нивен. Беззащитные мертвецы" - читать интересную книгу автора

Ларри Нивен

"Беззащитные мертвецы"

Перевод с английского и примечания Т.Ю. Магакяна.

Мертвые лежали рядами под стеклом. Давным-давно, когда в мире было
больше места, эти, наиболее древние, покоились каждый в своем отдельном
гробу с двойными стенками. Теперь они были уложены плечом к плечу, примерно
в хронологическом порядке, лицом вверх. Их черты ясно различались сквозь
тридцатисантиметровый слой жидкого азота, зажатого между двумя толстыми
полосами стекла.
В некоторых участках этого здания усопшие были одеты в парадные костюмы
по моде двенадцати различных эпох. В двух длинных танках на следующем этаже
покойники были приукрашены низкотемпературной косметикой, а иногда еще и
замазкой телесного цвета, чтобы прикрыть раны. Странная традиция. Она
продержалась только до половины прошлого века. В конце концов, эти усопшие
планировали когда-нибудь вернуться к жизни. Повреждения тела должны быть
легко заметны глазу.
С этими дело так и обстояло.
Все они происходили из конца двадцатого века. Выглядели они ужасно.
Некоторых, жертв катастроф, явно нельзя было спасти, но согласно своим
завещаниям, они тем не менее попали в морозильники. Каждый покойник был
помечен табличкой, перечислявшей все, что было не в порядке с его умом и
телом. Шрифт был столь древним и архаичным, что едва читался.
Изувеченные, изношенные, опустошенные болезнями, все они выглядели
терпеливо-покорными. Их волосы, медленно распадаясь, лежали вокруг голов
толстыми серыми полумесяцами.
- Люди привыкли называть их "мерзлявчиками" , замороженными мертвецами.
Или же Homo snapiens . Можете представить, что произойдет, если кого-нибудь
из них уронить.
Мистер Рестарик не улыбался. Эти люди находились на его попечении, и он
серьезно относился к своему делу. Его глаза смотрели скорее сквозь меня, а
не на меня. Одни части его одежды отстали от моды лет на десять, другие - на
пятьдесят. Он сам, казалось, постепенно теряется в прошлом.
- Здесь их у нас более шести тысяч. Думаете, мы их когда-нибудь
оживим? - спросил он.
Я был из АРМ , я мог знать.
- А вы как считаете?
- Иногда я размышляю над этим, - он посмотрел вниз. - Не вот этого,
Харрисона Кона. Взгляните, он весь вывернут наизнанку. И не эту, с
наполовину снесенным лицом. Если ее оживить, она будет растительным
существом. Но более поздние выглядят не так уж плохо. Дело в том, что до
1989 года врачи могли замораживать только клинически мертвых.
- В этом не видно смысла. Почему?
- Иначе их обвинили бы в убийстве. Хотя на самом деле они спасали
жизни, - он сердито передернул плечами. - Иногда они останавливали сердце
пациента, а затем снова запускали его, чтобы соблюсти формальности.
Да уж, куда как разумно. Я не осмелился рассмеяться вслух.
- А как насчет него? - указал я пальцем.