"Ларри Нивен. Смерть в камере" - читать интересную книгу автора

мне было тогда двадцать два года, правда? А я ведь не состарился с тех пор.
- Какой это год постатомной эры?
- Сейчас скажу. Сто сорок седьмой. На инерционном календаре значилось:
плюс сто тридцать четыре.
- Отлично. Ты можешь ехать на своей машине. Впереди тринадцать лет. Нам
нельзя двигаться назад, можно только вперед. - Светц потянулся к рычагу
"домой". Его рука упала, как плеть.
- Если мы прыгнем в будущее, - сказал Рейнольдс, - нас может отнести в
сторону, верно ведь? Значит, ход событий изменится и я перестану существовать.
"Поэтому стоит попытаться", - подумал Светц.
- Ты собираешься ждать тринадцать лет? - спросил он.
- Если нужно... - Рейнольдс щелкнул зубами. Очевидно, это был его любимый
жест, заменявший улыбку, угрожающий взгляд, задумчивую насупленность.
- Х-ха! Мы поступим умнее, Светц. Ты можешь доставить меня в Австралию?
Эта штука перемещается в пространстве?
- Да.
- Возьму-ка я другое ружье. - Рейнольдс встал и принялся разглядывать
висящие на стене предметы. - Вот это, которое стреляет тяжелыми иглами. Слона
оно не убьет, но для человека достаточно.
- Да, - подтвердил Светц. Он очень испугался.
- А теперь - поехали!
Австралия. Восточное побережье. Городской пейзаж: улицы, длинные
приземистые здания.
- Это единственное обитаемое место на Земле, - сказал Рейнольдс, - и даже
здесь почти пусто, - он велел Светцу двигаться вдоль берега на юг.
Во время полета он говорил не умолкая. Он распластался по стене и лежал
неподвижно, как лабораторный препарат, извергая поток воспоминаний.
- Разумеется, я невысокого мнения о человечестве, - говорил он, отвечая на
один из своих собственных вопросов. - Почему? Если бы ты видел людей в
состоянии стресса так часто, как я, - например, в переполненных больницах, в
камерах пыток, на эшафоте, на плахе, на поле боя, - ты понял бы меня. Люди
плохо переносят стресс. Особенно на поле боя... Вполне возможно, что я сужу
предвзято. Наверное, стоило проводить больше времени на гуляньях, балах и
новогодних вечеринках, где люди веселятся, но там мне не с кем было бы
поговорить. Люди слышат и видят меня только перед смертью. Но тогда они не
хотят слушать! Люди так тяжело переносят страдания! И так боятся умереть. Я
говорил им, что им повезло, что вечный покой стоит нескольких часов агонии. Я
говорил с миллионами мужчин, женщин и детей, живших в разных эпохах. Дети
иногда слушают. Ты боишься смерти, Светц?
- Да.
- Идиот.
- Ты знаешь, куда мы летим?
- Не беспокойся, Светц, мы не заблудимся. Нам нужна школа.
- Школа? Зачем?
- Увидишь. Здесь только одна школа, а детей и на полшколы не наберется.
Знаешь, иногда люди, с которыми я говорю, узнают меня. Тогда они начинают
вести себя как идиоты. "Не забирай меня!" Как будто это от меня зависит.
Мужчины предлагают мне золото, а как я его унесу? А женщины! То, что они
предлагают, вовсе не имеет смысла. Можно подумать, что они слепые! Вот в этот
большой парк, - распорядился Рейнольдс.