"Павел Нилин. Через кладбище" - читать интересную книгу автора

- Не стоит. Лишняя и вроде как бы опасная обуза.
- А пистолет?
- Ну это тем более. Казаков вообще-то, ты знаешь, не запрещает, но, как
говорится, не рекомендует в таких случаях. Вдруг тебя остановят, начнут
обыскивать. Не советую.
- Нет, нет, пусть он возьмет с собой хотя бы гранату, - вмешивается в
разговор Клавка. Все еще она почему-то не ушла, хотя и Мамлота и Михась
больше не замечают ее. Но она уселась на топчан и, минуту назад веселая,
теперь, по-старушечьи пригорюнившись, неотрывно смотрит, как Михась
собирается в дорогу. Вот он надевает ворсистую теплую кепку. - Я тебе
говорю, возьми с собой хотя бы гранату, - осторожно трогает она его сзади
за рукав стеганки. - Там у Жухаловичей на каждом шагу немцы. Возьми или
гранату, или пистолет.
- А ты-то еще чего? - наконец оглядывается на нее Михась.
- Похоже как жена, - смеется Мамлота. - Или у вас, между вами
что-нибудь такое?
- Я сам не знаю, чего она, - пожимает плечом Михась. - Пришла, принесла
документы - и вдруг, пожалуйста, уселась.
- Я могу и уйти, - вспыхивает Клавка.
И уходит.
- Все-таки, я замечаю, Михась, ты не в духе, - морщится Мамлота, когда
они поднимаются из землянки. - Может, тебе правда сегодня не ходить?
Знаешь, как Казаков говорит. Если коммунист или вот, как ты, комсомолец
идет на задание, у него всегда должно быть хорошее настроение. Чтобы все
люди это видели и верили, что победа обязательно будет за нами. А ты
сегодня какой-то вялый. Я тебя не узнаю.
- Нисколько я не вялый, - слабо протестует Михась. - Я просто позавчера
не выспался и вчера тоже. И сегодня, как опять вспомню ту женщину, Софью
Казимировну, у меня прямо все внутри...
- А ты ее пока не вспоминай. Забудь, - опирается всем грузным телом на
костыль Мамлота. - Вспоминай что-нибудь интересное, веселое. Было же у
тебя что-нибудь очень веселое. Вот это и вспоминай.



2

На широкой полукруглой поляне среди шалашей и землянок, укрытых
дубовыми ветками, уже жарко пылают костры. И над каждым свисают с толстых
треног огромные котлы, в которых варится - можно угадать по запаху -
баранина с картошкой.
И тут же, чуть подальше, в еще густом предутреннем тумане, пасутся,
щиплют мокрую, тронутую первым морозцем траву короткохвостые мохнатые
овцы. На них начальственно по-немецки - "цурюк!", "во вильст ду хин?" -
покрикивает немолодой пленный австриец в засаленном, мышиного цвета
мундире.
Еще издали разглядев Михася и Мамлоту, австриец берет под козырек и
старается по-военному щелкнуть каблуками.
- А-а, - кивает Михась. - Гутен морген.
- Гутен морген, - опять берет под козырек австриец. И с трудом