"Павел Нилин. Интересная жизнь (Эпизоды из жизни Бурденко Николая Ниловича, хирурга)" - читать интересную книгу автора

и Спиноза, Декарт и Гегель, Бэкон и Дарвин, Ньютон и многие другие светочи
человечества были справедливо представлены нам в семинарии как противники
богословия, которых мы должны были изучать, чтобы затем их же опровергать
или, точнее, пытаться опровергать с помощью логики и философии, с помощью
формально логического мышления. Так, семинария вопреки настоянию церкви,
вопреки воле самодержавия, дикарски требующих все беспрекословно принимать
на веру, а наипаче верить в непогрешимость высочайшей власти, неожиданно
прививала нам благотворное сомнение, учила нас, иначе говоря, критическому
взгляду, без чего, собственно, нельзя двигаться вперед. И позднее поэтому
я все-таки не жалел, что учился в семинарии, что изучал, в частности,
обличительное богословие.
А тогда, в девяностые, годы, семинарист Бурденко больше мечтал о
гимназии, о том, чтобы перейти в гимназию. Но на это не было средств. В
семинарии же он продолжал учиться на казенный счет. И как лучшего ученика
его направили в духовную академию в Санкт-Петербург.
- Это сколько же тебе еще в академии учиться? - спрашивал дедушка. -
Доживу ли я? Хотя что ж... Может, и доживу. Очень бы мне хотелось,
Николушка, чтобы... в крайнем случае, чтобы хоть собственный поп отпел
меня. В случае чего...
И соседям и знакомым родители охотно показывали письмо из Петербурга, в
котором почему-то без особой радости сын сообщал, что все экзамены в
духовную академию он уже выдержал. Все, словом, в порядке.
- Поздравляю вас, Варвара Маркиановна. И вас, Нил Карпович, -
раскланивались знакомые и соседи. - Боже, какое, наверно, счастье иметь
сына-священника! И ведь это, надо понять, не простой священник, если он
обучался в духовной академии. И не где-нибудь, а в Санкт-Петербурге. Его и
государь там может заметить при отличных успехах. Да мало ли...
И дедушка, и бабушка, и отец с матерью были действительно счастливы и
горды. Но вскоре вслед за письмом прибыл из столицы Николай и объявил, что
учиться на священника не хочет, тем более что ему стало теперь известно,
будто бы и бога нет. Во всяком случае, между учеными естествоиспытателями
идут такие рассуждения, что бога, каким его изображает религия, не
существует вовсе. Есть, вероятно, какая-то могучая разумная сила,
озаряющая жизнь людей, но это еще исследуют философы.
- Переучился, - махнула рукой на внука бабушка Матрена Ивановна. - Да
как же это может быть, ты подумай, Николаша? Как же это может быть, чтобы
бога не было? Откуда же тогда земля и воды, зверье и рыбы? И мы сами, ты
подумай, откуда, если бога нет, как ты говоришь?
- Это я и раньше слышал, - сказал дедушка, нервно покусывая бороду. - С
турецкой войны лет этак сколько-то тому назад возвернулся вот этак же, но
без руки наш деревенский плотник Сенька Курсин. Так вот он тоже куражился
не хуже ваших ученых, что, мол, и бога нет и даже будто бы никогда и не
было. И царя, мол, вроде того, что не за что почитать. Ну что ж, отвезли
этого Сеньку, теплого дурака-горлопана, в Сибирь. А ты-то уж, Николушка,
подумай...
- А я и сам хочу туда поехать, - засмеялся внук.
- Куда это опять?
- В Сибирь.
- Батюшки, глупость какая! Да зачем же это тебе-то понадобилось, в
Сибирь? Что ты там затеял делать?