"Николай Никитин. Северная Аврора (Военно-историческая повесть о 1918-1920 гг.) " - читать интересную книгу автора

дежурные, проникал слабый свет и падал на землю двумя расплывчатыми
прямоугольниками.
Неожиданно и бесшумно почти рядом с Зеньковичем возникла черная фигура.
Потылихин сунул руку в карман за револьвером. Но Зенькович узнал в
подошедшем боцмана Жемчужного.
- Я с "Гориславы". Хорошо, что застал... - с трудом переводя дыхание,
сказал Жемчужный. - Матросы вынесли резолюцию - сражаться, бить интервентов,
откуда бы они ни появились.
Зенькович молча пожал руку бородатому моряку, крепко встряхнув ее по
своему обыкновению.
- На исходе ночи я побываю и у вас, товарищ Жемчужный, - сказал он,
садясь в пролетку. - Передай своим, что сражаться придется.
Пролетка тронулась.
- В Соломбалу, - приказал кучеру военком.
Миновав грязный и скользкий глинистый спуск, Потылихин и Зенькович
добрались до широко разлившейся Кузнечихи. Колеса пролетки и копыта лошади
застучали по деревянному мосту.
Пахло болотом. Берега Кузнечихи были забиты лодками.
Проехав мост, пролетка поднялась на замощенную булыжником площадь.
Сквозь листву белели купола большой церкви, обнесенной железной оградой.
Кучер-боец обернулся и, наклонившись к Зеньковичу, проговорил шепотом,
будто боясь, что его услышат:
- Вытягнем ли?
- Вытянем... - спокойно ответил Зенькович. - Не сразу, конечно, но
вытянем. Ни Москва, ни Ленин, ни Сталин без помощи нас не оставят. Никогда
русские люди в кабале не жили и не будут!..
Пролетка закачалась по ухабам раскисшей от дождя дороги. Зенькович
сидел, привалившись к спинке пролетки, словно отдыхая. Глаза его были
полузакрыты "Спит", - подумал Потылихин, но в ту же минуту Зенькович открыл
глаза и заговорил с ним. Они стали вспоминать фамилии коммунистов,
оставшихся на лесопильных заводах Маймаксы.
- Хороший народ, - повторял Зенькович, - очень хороший, крепкий народ.
Видно было, что он старается представить себе будущее, намечает план
сопротивления, подсчитывает кадры, на которые можно будет опереться в
тяжелой подпольной борьбе.
У домика с двумя окошками и несколькими вытянувшимися вдоль фасада
чахлыми подсолнухами Потылихин остановил кучера.
Па крылечке показался хозяин.
- Кто там? - тревожным голосом спросил он.
Это я с военкомом, - ответил ему Потылихин. - Ты один?
- Нет, у меня ребята с завода и еще доктор Маринкин. Обсуждаем, где
завтра выставить наш отряд.
- Вот и хорошо. Мы, Греков, к тебе как раз по этому поводу.
Потылихин и военком зашли в сени вслед за хозяином. В темноте
завозились и закудахтали куры.
В кухне сидели на лавке двое рабочих. Третий гость, доктор Маринкин,
заслоняя широкой спиной маленькое окошечко, сидел на табуретке.
- А ты зачем здесь? - спросил его Зенькович. Доктор Маринкин выпрямился
и, разгладив пальцами пышные усы, спокойно проговорил:
- Зачем я, товарищ комиссар?.. Завтра сочту своим долгом явиться в