"иеромонах Никон. Житие и подвиги преподобного отца нашего Сергия Радонежского Чудотворца " - читать интересную книгу автора

блаженный Епифаний, - а между тем какая разность в произволении! Оба
совещались жить в пустынном уединении, но один из пустыни ушел в городской
монастырь, а другой и саму пустыню обратил в город. Что казалось Стефану
тяжким и нестерпимым, то было легко и приятно для Варфоломея, которого душа
с детства пылала Божественным огнем. И Господь хранил его Своею благодатию
среди пустыни, ограждал его Своими Ангелами на всех его путях и, как
Сердцеведец, видевший его сердечные расположения, уготовлял в нем начальника
многочисленной братии и отца многих обителей".


Глава V

Юный постриженник

Муж разума духовного. Игумен Митрофан. Пострижение в пустынной
церквице.
Знамение благодати Божией. Инок первый и последний.
Прощальная беседа юного инока с Евангельским отцем.
Сергий Богомудрый
(1342)

Радуйся, юность твою в целомудрии обучивый,
Радуйся, яко деву чисту жениху Христу себе обручивый!
Акаф. 2. Ик. 2

"Все поступки Варфоломея, в течение всей его жизни, - говорит святитель
Платон, - показывали, что он был муж высокаго разума и рассуждения
духовнаго". Рассуждение - дар бесценный, и святые отцы почитают его выше
всех добродетелей. По словам преподобного Иоанна Лествичника,
"рассуждение... в том состоит и познается, чтобы точно и верно постигать
Божественную волю во всякое время, во всяком месте и во всякой вещи. Оно
находится в одних только чистых сердцем, телом и устами"49. Оно рождается от
послушания и смирения50, после великого подвига в совершенном отсечении
своей воли и разума. Тем более достойно удивления, что Варфоломей сподобился
сего дара от юности, - так чисто было сердце его, так была смиренна и проста
его прекрасная душа!
"Рассуждение в новоначальных есть истинное познание своего устроения
душевного", - говорит Лествичник51. В испытании самого себя обнаружилось это
духовное дарование и в юном Варфоломее. Как ни горячо желал он облечься в
ангельский образ, однако не спешил исполнением своего сердечного желания. Он
почитал неосновательным делом связать себя обетами монашества прежде, нежели
приучит себя к строгому исполнению всех уставов монашеской жизни, ко всем
трудам и подвигам не телесного только, но и внутреннего, духовного, делания.
Только тогда, когда он достаточно испытал себя во всем этом, он стал усердно
просить Господа, чтобы удостоил его столь давно желанного ангельского
образа.
В одной из обителей близ Радонежа, быть может в том же Хотькове
монастыре, жил смиренный старец игумен по имени Митрофан. Неизвестно, когда
Варфоломей с ним духовно сблизился; может быть, это произошло еще раньше
удаления его в пустыню, может быть даже, что Митрофан изредка посещал