"Архимандрит Никон(Рождественский). Православие и грядущие судьбы России (Статьи из "Дневников" за 1910-1916 годы)" - читать интересную книгу автора

7). Так глаголет Господь и в совести каждого пастыря Церкви Своей. Вот
почему великий Апостол взывал: "горе мне, аще не благовествую!" (1 Кор. 9,
16). Вот почему и я долг имею сказать правду, по крайней мере тем, кто
принадлежит к моей пастве, чтобы не отвечать Богу, по реченному: "Кровь их
от твоей руки взыщу!.." (Иез. 33, 8).
Ликует душа пастыря, совершающего богослужение в первый день Пасхи,
облаченного во весь светлейший, по выражению устава церковного, сан,
обходящего многократно весь храм с сладостным и радостным благовестием -
"Христос воскресе!". Будто шум вод многих слышит он в ответ на этот привет:
"Воистину, воскресе!" Светлая утреня подходит к концу. Уже поют чудные
стихиры Пасхи. Наступает момент трогательного выражения взаимной любви,
взаимного прощения: простим все воскресением! Выходят священнослужители из
алтаря, будто ангелы Божий с неба, и начинается "христосование". В эти
минуты каждому хотелось бы весь мир обнять и прижать к своему сердцу,
полному радости и счастья, и вот Церковь Христова дает исход этому чувству
сердца в прекрасном обряде христосования. Все ликуют, все лобзаются друг с
другом, повторяя ангельское "Христос воскресе!" и отвечая на него
апостольским - "воистину, воскресе!..".
Но - что это значит? Церковь начинает пустеть... Служба еще не
кончилась, а богомольцы, особенно люди чиновные, уже куда-то спешат... Что
случилось?..
Тридцать лет жил я во святой обители, а раньше всегда встречал св.
Пасху в родном сельском храме, и никогда не приходилось наблюдать того, что
заметил в городских соборах, когда стал архиереем. Половина храма до сего
момента обычно наполнена блестящими мундирами, а с этой минуты, как только
сии мундиры похристосуются с архиереем и представителями высшей гражданской
власти, так все уходят и их место во время Божественной литургии -
пустеет... Я был грустно поражен, когда увидел это в первый раз: и
омрачилась для меня радость светлого праздника грешною, может быть, в такой
день, но тяжелою скорбью. Куда так спешат эти чиновные мундиры? Ужели уж так
утомились, что не в силах достоять литургию?.. Нет, но они спешат - на
разговенье... Позвольте же: да разве можно "разговляться" - до обедни?
Спросите любую безграмотную старушку, и она вам скажет, что это - грех, что
это оскорбление праздника Господня... Ведь что такое литургия? Это
воспоминание всего великого искупительного подвига нашего Господа, это
великое, установленное Им, таинство, чрез которое мы можем иметь с Ним живое
благодатное общение - в причащении Его Божественных Тайн приискренне
соединяться с Воскресшим, становиться - не в переносном, а в буквальном
смысле - членами Его таинственного тела - Церкви, по реченному: "Ядый Мою
плоть и пияй Мою кровь во Мне пребывает и Аз в нем" (Иоан. 6, 56), и: "Един
хлеб - едино тело есмы мнози, вси бо от единого хлеба причащаемся" (1 Кор.
10, 17). Вот почему в доброе старое время, а в благоустроенных обителях и на
св. горе Афонской еще и теперь, в этот день все присутствующие, все
молящиеся в храме причащаются Тела и Крови Господних. - Увы! У нас дошло до
того, что один "образованный" мундир спрашивает архиерея: "А что, владыко,
важнее: утреня или литургия?"... И вот, бегут от литургии, чтобы скорее
выпить - да, именно выпить прежде всего, и закусить (позволительно спросить
еще: все ли разговляются в этот день? Ведь многие и не нуждаются в
"разговеньи", ибо и не "заговлялись" вовсе...), закусить и прилечь уснуть
пока до визитов... И грустно становится пастырю - о, как грустно, когда он