"Джефф Николсон. Бедлам в огне (Психологический роман)" - читать интересную книгу автора

- Да, точно. О-о-охуительно! Пихай! Я хочу почувствовать, как твои
волосатые яйца бьются о меня. Мерзкий, грязный ебарь.
И все в таком духе - довольно долго, причем все громче и громче. Время
от времени она хрипела или визжала, но в основном разговаривала - Алисия
оказалась весьма говорливой, весьма красноречивой.
Она и обо мне не забывала. Все подбивала испробовать что-то новенькое,
познать новые высоты, постичь новые глубины, она давала мне прямые
указания, подсказывала, что делать, подсказывала, что ей нравится. А я и не
возражал. Приятно ведь, когда женщины говорят, чего им надо. И отчасти то
были не просто указания, но и комментарий - в самых бесстыдных выражениях -
наших действий. И хотя в результате комментарий и действие оказались
нераздельными, удовольствие, которое Алисия получала от слов, похоже, не
зависело от самого действия. Я радовался, что она так сильно реагирует, но
при этом никак не мог избавиться от ощущения, что в ее поведении не хватает
естественности. Мне чудилось, что она не столько импровизирует, сколько
цитирует, а все свои непристойности взяла из какой-то порнушной книжки,
которую вызубрила наизусть от корки до корки.
Не могу сказать, чтобы я не одобрял такого. Уже в то время я знал, что
хороший секс - всегда повторение пройденного. Мы знаем, что нам нравится, и
потому придерживаемся привычного, и пусть всем нам кажется, будто главное
удовольствие кроется в новизне, после определенного возраста новизна уже
маловероятна. Если в своей жизни вы не делали того и этого, скорее всего,
не станете делать и дальше - никогда не станете. Копрофемический секс с
Алисией был, конечно же, мне в диковинку, но меня одолевало неприятное
ощущение, что реакция Алисии, ее, если хотите, шоу лично ко мне имеет мало
отношения.
Нет, я не был совсем уж роботом. Я не просто подчинялся приказам. Я
сохранял контроль над собой, но все же, когда женщина говорит, чтобы ты
сосал ей груди, лизал клитор, засовывал язык в анус, надо быть очень
своевольным человеком, чтобы делать что-то другое. Приказы (или, скажем
мягче, пожелания) Алисии удивляли разнообразием, и я мало что мог придумать
новенького.
После того как я "отхлестал ее горячей, вонючей, дымящейся спермой",
если выражаться словами Алисии, мы лежали рядом в приятном молчании. Когда
твоя партнерша исчерпала все запасы сексуальных непристойностей, трудно
подобрать новые слова. Да по правде говоря, и не было в словах никакой
нужды. Я был на седьмом небе от счастья - лежал в темноте, обняв Алисию,
молчал и не шевелился. И я спросил себя, уж не это ли имел в виду Линсейд,
говоря об освобождении от слов и реакций. Я даже вспомнил, что он сказал
мне той ночью, когда я сидел взаперти: темнота и тишина могут успокаивать и
поддерживать. Разумеется, у меня остались бы совсем иные впечатления от
войлочной палаты, если бы со мной там была Алисия, а "ничего" в постели
рядом с Алисией сильно отличалось от "ничего", которому я предавался в этой
хижине всю минувшую неделю. И еще я подумал, что Линсейд, похоже, знал, что
говорит. А потом до меня дошло, как же это подло - лежать в постели с
Алисией и думать о Линсейде. И я поспешил выкинуть его из головы.
Первой заговорила Алисия:
- Этого не было, ясно? Меня здесь не было. Мы не занимались сексом.
Никто не должен знать - ни Линсейд, ни персонал, ни больные, никто. Если у
кого-то возникнут подозрения, я буду все отрицать до последнего вздоха.