"Игорь Николаев. Лейтенанты (журнальный вариант) " - читать интересную книгу автора

захлебывались: "Как товарищ лейтенант всех спас!"
Мы пили французское вино, заедая черными сухарями.
Главное: кто ходил на Кочеров - все вернулись. "Танки!" крикнул только
потому, что ничем другим "славян" от трофеев не оторвать. А танки легки на
помине. Неужели "почуял"?
После Коростышева нас истерзали, гоняя с места на место. Едва окопаемся
("Чего роем? Укрытия или могилы?"), как срывали куда-то еще. Все на ногах и
впроголодь. Перестрелки, артналеты, потери. Постоянно тянуло в сон -
настороженность не давала хоть вполглаза выспаться. Есть определение:
"Войска устали". С этим всерьез считаются в самых высоких штабах. Это ведь
не после тяжелого перехода - день поспали и отошли. "Усталость войск", когда
никого нельзя поднять в бой - ни призывом, ни приказом, ни наганом. Дивизию,
вовремя не заменив, додержали до износа. Даже восемнадцатилетние вроде меня
стали желать скорой смерти, лишь бы отмучаться. Сил дальше жить не осталось.
Устали...
Старшина, привезя ужин, матерился: "Завтра в наступление!.."
Я, выпив "с добавком", двинулся в штаб скандалить. С кем? Начальство -
пьянее вина. Комбат орал, чтоб пел с ним "Суровую осень", - еле отцепился.
Пьяный штаб, когда все в развале... Мне-то что делать?! Роты нет. Идти
некуда.
По пути из штаба уселся под сосной. Даже в горьких размышлениях
держался настороже: одиночка - добыча для фрицевской разведки. Неразличимый
с двух шагов, хорошо видел вокруг. На фоне неба любое шевеление заметно, а
там решай: опасно или нет?
Наутро в наступление не погнали. Оглядев батальонное войско - серые
плоские лица, давно не умывавшихся, завшививших людей, их грязные ватники,
бушлаты, шинели, плащ-палатки, шапки, - пошел побродить по осеннему лесу.
Наткнулся на товарища по училищу Огаркова. "Рыжий кот Васька" командовал
минометным взводом в соседней дивизии.
Обрадовались - живы!
Однокурсников, попавших в стрелки, перебрали всех - никого в строю уже
не было. Здесь и узнал о гибели Вилена Блинова.
За два подбитых танка старшину вместо "Отечественной войны" наградили
медалью "За боевые заслуги". Медалька звалась "забэзэ". Ее давали тем, кого
отметить не за что, а хотелось (ППЖ - походно-полевых жен и т. п.).
Бронебойщик кинул медаль под ноги генералу. Когда мы с Сашей форсировали
Днепр, комдив сидел на безопасном берегу, получив за это орден Суворова. В
полку Сашу ничем достойным наградить не смогли. Все ордена, как говорили
знающие люди, заранее расписаны и лимит исчерпан. Командование полка,
благодарное за подвиг, "пробило" офицерское звание и взяло в штаб.
Сашa передал приказ штаба: "Оставаться на месте".
Возле окопов непонятные крики и ругань. Кто-то побежал. Ударил
вы-стрел! Поверить невозможно, если б не рядом. Боец полез в свой окоп, а
там кто-то спит. Он ткнул прикладом: фриц! Ухватив винтовку с двух концов,
попинали друг друга. Немец убежал. Наш выстрелил - промахнулся.
В иной день такое происшествие - веселье до утра. Но сейчас люди устали
и отчаялись. Нам стало ни до чего...
Очнулся внезапно. От пальбы над ухом. Раннее утро. В пятидесяти метрах
от окопа немецкий танк бил из пушки в глубину леса. После чего неторопливо
двинулся, поливая огненной трассирующей струей.