"Игорь Николаев. Лейтенанты (журнальный вариант) " - читать интересную книгу автора

Потряс мертвый город Ливны. Через него проходила линия фронта. Где тут
могли находиться воевавшие люди? Наши и немцы? В грудах камней, кирпича и
искореженного металла места для живого человека не было...
Поразил второй тыловой рубеж обороны Курского выступа в полосе
Центрального фронта - в две линии. Начинающие командиры не представляли, что
такое может быть. Без войск - наготове мощные дзоты. За деревьями, вдоль
опушек, глубокие, обшитые тесом траншеи с выносными окопами под огневые
точки. Позиции для орудий прямой наводки и наблюдательные пункты. Красная
Армия летом 1943 года решила стоять насмерть.
Сюда немцы прорваться не смогли.
Из Ельца нас дачным поездом отвезли дальше в тыл.
Село Водопьяново над Доном - родина прославленного летчика.
Славным июньским утром бывшая 20-я минометная, а теперь одна из рот
запасного офицерского полка, направлялась в поле на занятия. Командовал
ротой набиравшийся сил после госпиталя старший лейтенант - красная ленточка
над карманом гимнастерки. Он в стороне от строя, а вел роту назначенный им в
свои заместители лейтенант Николаев.
Я любовался своей стелющейся тенью - ритмом ее движения и выправкой.
Сбитость пилотки, по-особому набок, даже тени придавала молодечество. В
голове звучал разудалый марш, что играл на разводах караула училищный
оркестр, душу веселило: теперь и я начальник! Не самый главный, но первее
тех, кто за спиной.
Почему так получилось - загадка. Рота поначалу не поверила, а
убедившись, изумилась: бывший "доходяга" в замах - смешно! Прежняя
курсантская верхушка, обойденная вниманием, насторожилась и, предчувствуя
сведение счетов, приготовилась к отпору.
А я и не думал ворошить прошлое. Нашелся и правильный тон - игра в
должность. Роте откровенно говорилось: "На мое место имеет право каждый! Но,
ребята, выпало мне, так что извольте".
Когда батальон выйдет к Днепру, я буду уже уверенным в себе офицером.
Сo дня боевого крещения пройдет двадцать суток. Почти никого из ребят нашего
выпуска уже не останется в строю. Но об этом - позже.
Единственный мой постыдный поступок в Водопьянове: пользуясь служебным
положением, оказался незаметно на кухне и съел едва ли не четверть
полагавшихся роте к чаю "шоколадных" соевых конфет. Два года не видел
конфет.
Началось Курское сражение, и нас подтянули ближе к фронту, а старший
лейтенант остался ждать следующего пополнения.
Офицерский резервный полк Центрального фронта собрался в одном месте.
Роту слили с другими, и закончилось мое возвышение. Полк на четверть состоял
из офицеров после госпиталей, остальные - молодежь из училищ. Жили в
огромных сараях, спали на пышной соломе. Но сколько же там было блох!
Спасались полынью под нижними рубахами.
Фронтовики и необстрелянные сошлись и жили весело, а то и пьяно. Среди
бывалых хватало речистых - их слушали с восторгом. Некоторые из "стариков"
(года на три-четыре старше меня) прошли Сталинград. Им было что рассказать:
как вести себя в бою, в тылу, как спасаться от дури своего начальства -
среднего и высокого.
Стал терзать "стариков", надеясь, что хоть что-то из чужой практики
спасет - от чего непонятно!