"Олеся Николаева. Тутти: книга о любви " - читать интересную книгу автора

А тут и друг наш стал стремительно взлетать по иерархической лестнице,
был хиротонисан во епископа и уехал в свою далекую епархию, зажил там ее
жизнью, ему стало не до нас... У него были свои проблемы, в том числе с
властями той области, с которой территориально совпадала вверенная ему
епархия. Потому что хотя времена вроде бы и поменялись, но провинциальные
администрации кое-где остались прежними - атеистически-большевистскими, и
они не хотели так просто выпускать из рук власть, менять тон, лексику,
повадки, замашки... И наш владыка столкнулся именно с такими задубевшими
чиновниками - они напрочь отказывались регистрировать его как епархиального
архиерея, называли его мирским именем - Сергей Петрович, указ патриарха
игнорировали, новые законы саботировали. И владыка возопил гласом велиим.
- Володенька, - позвонил он моему мужу, - ты ведь в прессе работаешь?
Приезжай, а? Завтра у меня встреча с областной и городской администрацией.
Может, если ты со своим удостоверением поприсутствуешь, они если не Бога, то
хоть гласности убоятся?
И мой муж помчался на подмогу. Встретил его на вокзале какой-то
незнакомец, шепнул нечто вроде пароля - "от владыки", приложил палец к
губам, призывая к молчанию, сделал еле заметный знак следовать за ним. Они
пришли в гостиничный номер, где их уже ждал законспирированный владыка,
который поспешно растолковал, что тут к чему.
После этого владыка и мой муж - разными дорогами - отправились то ли в
обком, то в горком, где, встретившись, сделали вид, будто они вовсе не
знакомы. Мой муж показал свое "огоньковское" удостоверение местной
секретарше с тем, чтобы она доложила начальству о его присутствии на встрече
с духовенством. Секретарша взяла удостоверение и удалилась в начальственный
кабинет. И дальше стало происходить что-то непонятное. Оттуда тут же
выкатился на подгибающихся ногах какой-то большой начальник и, трепеща от
почтения, пригибаясь и льстиво заглядывая в глаза моему мужу, вернул ему
удостоверение, принялся трясти руку, приговаривая: "такая честь... вы
почтили... ускорение... перестройка". После чего, взяв его под локоток,
препроводил в зал заседаний, где уже собрались такие же квадратные
начальственные дядьки, и усадил во главе стола. Причем своих чиновников
расположил в рядок одесную от него, а владыку с его жиденькой "архиерейской
сволочью" - ошуюю.
Муж мой испытал известную неловкость, ибо та заискивающая
почтительность, с какой его здесь принимали отцы города и враги православной
веры, казалась ему немотивированной. Вскоре, однако ж, все разъяснилось.
- Вот тут товарищ приехал из Москвы, из ЦК. Говорит, что ему
сигнализируют, что мы якобы не можем найти общий язык с религией, так
сказать. Мы должны успокоить товарища из ЦК, что все у нас с религией в
нашем регионе на высоте, в своем формате.
"Что еще за товарищ из ЦК, - подумал мой муж, на всякий случай обшарив
глазами зал заседаний, - что за бред?" И тут его взор упал на "огоньковское"
удостоверение, которое он машинально продолжал крутить в руках. На его ярко
красной "корочке" было выдавлено золотыми буковками "Издательство", затем -
огромными и еще более золотыми - "ЦК КПСС", а ниже - куда более
скромненько - "Огонек". Дело в том, что помещение журнала располагалось в
издательстве "Правда", а оно действительно принадлежало ЦК КПСС.
Чиновник же, и без того испуганный непонятными новыми веяниями, при
виде пунцовой книжечки и внезапно, безо всякого предупреждения, нагрянувшего