"Наталия Никитайская. Вторжение Бурелома" - читать интересную книгу автора

замечательно. И мне так нравилось его мужское внимание.
- Хотя, если хочешь серьезно, - отсмеиваясь еще, продолжил Лева, - то
без осторожности и страховки, тысячу раз проверенной, отработанной
поэтапно, по деталям - в нашу профессию лучше не соваться. Помню, падаю я
как-то с четырнадцатого этажа - уже тело у меня пошло, уже падения не
остановить - и показалось мне в последний момент, что у оператора что-то с
камерой не ладится. "Ну, - думаю, - помоги, господи, благополучно
приземлиться! Я тебе покажу - второй дубль!.. Ты у меня сам прыгать
будешь!.. Попрыгаешь, растакую мамашу!"
- Ну и?..
- Да еще раз сто прыгнуть пришлось, - сказал он небрежно.
- Ему?
- Как же - ему!.. - в голосе Феникса звучали неприкрытые хвастовство и
гордость.
- Вот уж не думала, что каскадеры вроде рыбаков - так и норовят
преувеличить свои подвиги! Феникс рассмеялся:
- Не обращай внимания: в каждом из мужчин живет маленький Том Сойер,
выступающий перед девочкой своей мечты - Бекки...
- Ну так то - Бекки, а то - я...
- Не вижу разницы, - заметил Лева и взял меня за руку.
Рука у него была горячая, крепкая, и от нее исходила такая резкая
чувственная волна, что в одно мгновение се импульсы захватили все мое тело.
Я была беззащитна и открыта этому напору. И была счастлива своей
открытости.
Мы еще присматривались друг к другу, мы еще пытались осознать, что же
это так накатывает на нас, но обоюдная зависимость уже прочитывалась
слишком явно.
- А почему ты сейчас без работы? Спроса нет? - произнесла я, чтобы
немного снять напряжение.
- Спрос-то как раз есть. Но ведь надо же быть довольным конечным
результатом - правда? А тут, пока ковыряешься с каждым трюком, пока
придумываешь нечто сногсшибательное и головокружительное - да, интересно.
Да, захватывает. И на экране за свою работу - не стыдно. Порой покруче
Голливуда. А сам фильм - не при красивой женщине будь сказано - дерьмо,
"чернуха", от которой за версту отдает пошлостью и низкопробностью.
На-до-е-ло!..
Лева снова улыбнулся.
Я его отлично понимала. Понимала, может быть, как никто другой.
- Знаешь, когда я увидела тебя в первый раз, так и подумала: "красивый
голливудский волк"...
- Нет, Маша, тут ты не права. Я хоть и не овца, но волков терпеть не
могу.
И опять его слова отозвались во мне эхом понимания - полного
понимания.
Потом Феникс научил меня скатываться с горы. Горку он выбрал для
начала невысокую и пологую. Мне было страшно и на ней, от страха я,
конечно, не удержалась на ногах и упала. Лева тут же оказался рядом, помог
подняться и аккуратно стряхнул с меня снег. Но уже второй спуск мне
удался - Лева замечательно объяснял и показывал, что нужно делать. А на
третий раз мне уже нравилось мчаться вниз. Остановилась я даже с некоторым,