"Одри Ниффенеггер. Соразмерный образ мой " - читать интересную книгу автора

снежинки. Озеро Мичиган стало бурым, суетливые волны лизали каменистый
берег. Скалы в свое время были слегка подправлены для предотвращения эрозии
почвы, отчего пляж теперь напоминал театральную декорацию. На стоянке было
пусто, если не считать принадлежавшей Эди "хонды-аккорд", которая стояла с
включенным двигателем. Сыщик помаячил неподалеку, а потом, тяжело вздохнув,
припарковался у противоположного края площадки.
Эди стрельнула глазами в его сторону. "А без зрителей никак нельзя? -
Она посидела еще немного, глядя на озеро. - Могу, между прочим, сжечь, не
читая". Она задумалась о том, как сложилась бы ее жизнь, останься она в
Лондоне: можно ведь было отпустить Джека в Америку одного. Почему-то ее
охватила неодолимая тоска по сестре-двойняшке; вытащив из сумки письмо, она
поддела пальцем клапан конверта и развернула листок.

Дорогая моя Э., обещала поставить тебя в известность, что и
делаю - прощай.
Пытаюсь вообразить, каково бы мне было, случись такое с тобой, но
представить мир без тебя просто невозможно, хотя наши пути давно разошлись.
Наследства я тебе не оставила. Доживи за меня мою жизнь. Вот и
все. А я решилась на эксперимент: все свое имущество отписала близняшкам.
Надеюсь, их это порадует.
Все образуется, не волнуйся.
Попрощайся за меня с Джеком.
С любовью, невзирая ни на что.

Э.

Эди сидела, понурив голову, и боялась расплакаться. Но слез не было, и
она тихо порадовалась: еще не хватало распускать нюни перед соглядатаем. Она
проверила почтовый штемпель. Письмо ушло четыре дня назад. Кто его
отправил - непонятно. Видимо, кто-то из медперсонала.
Она вернула письмо в сумку. Предавать этот листок огню теперь не имело
смысла. Ей хотелось на некоторое время его сохранить. А может, просто -
сохранить. Она вырулила со стоянки. И, проезжая мимо сыщика, ткнула вверх
средним пальцем.
До дому было совсем близко; Эди задумалась о своих дочках. В голове
замелькали разные сценарии, один хуже другого. За время пути она твердо
решила не допускать вступления девочек в права наследства.
Когда Джек вернулся с работы, Эди лежала без света в их общей спальне.
- Что стряслось? - спросил он.
- Элспет умерла, - сообщила она.
- А как ты узнала?
Она протянула ему письмо. Скользнув по нему глазами, Джек не испытал
ничего, кроме облегчения. "Умерла так умерла, - подумалось ему. - От этой
Элспет один геморрой". Он лег на свой край кровати, и Эди, подвинувшись,
прильнула к нему. Тогда Джек выговорил: "Сочувствую, малышка моя" - и больше
они не проронили ни слова. В последующие недели и месяцы Джек не раз себя
упрекал: Эди наотрез отказывалась говорить о родной сестре, не отвечала на
вопросы, не строила догадок относительно завещания, составленного в пользу
их дочерей, не выдавала своих чувств и вообще пресекала эту тему. Со
временем Джеку пришло в голову, что в тот самый вечер Эди вполне могла ему