"Виктор Николаев. А помнишь, майор...("Записки афганца" #2) " - читать интересную книгу автора

колонна из десяти единиц техники и пятидесяти человек личного состава
замесила по предвесенней дороге в сторону полка афганского царандоя (вооруж.
сил армии Афганистана), куда подполковник Блаженко с начальником штаба были
официально приглашены на праздничный обед, как руководство единственной
рядом находящейся части Советской Армии. В полку у советских "духов" был
гарнизонный юбилей. Батальон Бати для этого был "разбит" на две части.
Первая, как Батино прикрытие, если что, пошла бы вместе с командиром;
вторая - осталась в первой боевой готовности у КПП. Старшим первой группы
был назначен капитан Аркадий Козлов. Ему Батя, заскакивая на головной БТР,
сказал:
- Если я с "нш" в 14.00 не появляюсь на КПП "духовского" полка,
открываете по ним огонь из всех видов оружия, а через тридцать минут штурмом
входите в их укрепрайон с четырех сторон.
Аркаша, прибывший со своей микрогруппировкой, развернувшейся у КПП
царандоя, прогуливаясь вокруг своего БТРа, стер левый локоть, смотря через
каждые пять минут на часы. А Батя... Бате с начальником штаба после всех
неуклюжих официальных церемоний, строевого смотра и марша невпопад и не в
ногу по гарнизонной пыли, недолгой восточной молитвы, наконец, подали
почетное блюдо: плов с кучей мяса. Без ложки. С минуту понаблюдав, как это
едят у них, и сидя ноги крючком, гости быстро перемазались жиром, не
решаясь, как афганцы, вытирать руки о ковер, на котором сидели. Еда часто
подкладывалась на подносы, подливалось вино, отчего настороженность куда-то
исчезла, а в 13.40 к Бате, подошли командир полка с переводчиком и пугающе
сбивчивым тоном с округленными глазами стали, перебивая друг друга на плохом
русском языке, вперемежку со своим, что-то говорить, выразительно показывая
при этом на дверь. У двери стоял вытянувшийся офицер царандоя и, дублируя
действия своего командира, еще больше запутывал ситуацию. Ясность внес
только его судорожный жест. Афганец, едва не крича, тряс часами. В 13.56
уразумев суть, Батя с НШ выскочили на саманную крышу КПП. У ворот гарнизона
стояла одна из четырех штурмовых групп уже в сто человек при пятнадцати
единицах техники. Остальные три отряда грамотно окружили подходы к царандою
с других направлений и следили за сигналом. На переднем БТРе у КПП сидел
улыбающийся Аркаша и, пожимая плечами, показывал на время. Личный состав в
терпеливом ожидании, покуривая, молча следил за Аркашиным флажком. Через
десять минут (ну, какой же Батя не любит быстрой езды!) откланявшиеся
визитеры вихрем неслись домой. В гостях хорошо, а на "Чайке" лучше.
Сидевший у себя в комнате в одних трусах Батя оглушительно трескал
соленую капусту с черным хлебом, необычно частя штык-ножом. Наблюдавший за
ним с большим интересом Аркаша подвел итог: "Духовский корм - не для
русского коня". Прибывший для планового доклада начальник разведки доложил
об успехе последнего разведвыхода. В плен взяли живым "духа"-смертника из
группы "черных аистов", которых для войны с русскими подготавливали на
территории Пакистана. Это взбодрило комбата. Вечером, при осмотре пленного,
всего в крови, почти полностью зажимавшего распухшее лицо еле шевелящимися
руками, начальник гауптвахты простодушно пояснил командиру:
- А это мы его, товарищ подполковник, списали с летной работы: клюв
отбили и ногу сломали, чтобы не улетел.
Два дня спустя "аист" по пути на допрос, оступившись, попал под
гусеницу БМП.
Расчетное время прибытия в Питер планово приближалось, а мыкающиеся по