"Хьюи Перси Ньютон. Революционное самоубийство " - читать интересную книгу автора

исподволь делал другое, из-за чего развитие штата шло совсем в другом
направлении, чем декларировалось. Отец рассказывает, что как-то раз оказался
прямо перед губернатором, "в рот ему смотрел". Тогда губернатор выступал с
речью о содержании чернокожих больных в лечебных заведениях. По его словам
выходило, что за "выжившими из ума и полуголыми" неграми должны ухаживать
белые медсестры. Конечно, для белых южан это было неприемлемо, так что для
работы в больницах Луизианы были наняты чернокожие медсестры. Это был один
из главных прорывов в области обеспечения рабочими местами негров,
получивших специальное образование. Хьюи Лонг использовал подобную тактику,
чтобы пробивать выгодные социальные программы для чернокожих, например,
раздачу бесплатных книг в школах, бесплатных товаров для бедняков,
строительство общественных дорог и мостов, которое обеспечило бы негров
рабочими местами. Пока белые в большинстве своем были ослеплены внешней
философией Лонга, якобы проповедовавшей расизм, многие негры обнаруживали,
что их жизнь существенным образом улучшилась во время губернаторства того же
Лонга. Мой отец был уверен в том, что Хьюи П. Лонг был великим человеком, и
захотел назвать сына в честь этого деятеля.
В наше семье был заведен такой порядок, когда каждый старший ребенок
нес ответственность за младшего, т. е. присматривал за ним во время игр,
кормил его, забирал из школы. Когда заботу о новорожденном поручали брату
или сестре постарше, это называлось "отдать" ребенка. У старших детей была
своеобразная привилегия - впервые выводить малыша на улицу. Меня "отдали"
моему брату Уолтеру-младшему. Спустя несколько дней после моего рождения он
вынес меня наружу, пристроил на лошадь и повел скакуна вокруг дома, в то
время как все остальные домочадцы следовали за нами. Нет никаких сомнений в
том, что данный ритуал относится к числу дошедших до нас "африканизмов",
которые уходят своими корнями во времена древнего общинного матриархата. Сам
я не помню ни этого эпизода, ни каких-либо других из нашей жизни в Луизиане.
Все, что я знаю об этом периоде, я почерпнул из рассказов своих родных. В
1945 году мы отправились в Окленд вслед за отцом. Отец поехал на Запад,
чтобы найти работу в промышленности, обслуживавшей нужды фронта. В ту пору
мне было три года.
Во время Второй мировой войны резко возрос миграционный поток с Юга.
Покидая насиженные места, малоимущие люди надеялись устроиться получше в
крупных городах Севера и Запада. Они шли вперед в поисках свободы и
оставляли за своей спиной столетия жестокости и угнетения, которыми пропитан
весь Юг. Тщетность этих поисков давно стала очевидной, все ушло в историю.
Негритянские общины в Бедфорд-Стайвесанте, Ньюарке, Браунсвилле, Уоттсе,
Детройте и во многих других городах усвоили так же хорошо, как Завет, что
расизм на Юге мало чем отличается от расизма на Севере.
Окленд оказался обычным американским городом. Торговая палата гордится
городским портом, где круглые сутки кипит работа, городскими музеями,
профессиональной бейсбольной и футбольной командами, потрясающим спортивным
комплексом. Политики, рассуждающие об эффективном городском управлении и
продуманных социальных программах для малообеспеченных жителей. Бедные знают
город лучше, и они расскажут вам совсем другую историю.
Уровень занятости в Окленде тогда был одним из самых высоких по стране.
Для чернокожих рабочих этот уровень был еще выше. Так было не всегда.
Интенсивное промышленное развитие началось после Первой мировой войны, а
потом - во время Второй мировой войны, когда посланные на Юг правительством