"Кэтрин Нэвилл. Восемь " - читать интересную книгу автора

Лучший друг короля, герцог Бургундский, схватил Карла за руку и отвел
его в сторону.
- Что за пари? - прошептал он. - Вы предложили пари, которое достойно
лишь тупого варвара.
Карл сел за стол. Казалось, он пребывал в трансе. Герцог был озадачен.
Гарен тоже растерялся. Он посмотрел герцогу в глаза, а затем молча занял
свое место за столом, принимая пари. Фигуры были разыграны, и Гарену
повезло: он выбрал белые, что давало ему преимущество первого хода. Игра
началась.
Возможно, виной тому было волнение, но по ходу игры было заметно, что
оба игрока переставляют фигуры с усилием, как если бы чужая невидимая рука
парила над доской. Временами казалось, что фигуры делают ходы по своему
собственному усмотрению. Сами же игроки были бледны и молчаливы, а
придворные нависали над ними подобно привидениям.
Примерно после часа игры герцог Бургундский заметил, что король ведет
себя странно. Он хмурил брови и казался невнимательным и рассеянным. Гареном
тоже овладело необычное беспокойство, его движения стали быстрыми и
нервными, на лбу выступили капли пота. Взгляды обоих игроков были устремлены
на доску, словно прикованные к ней.
Вдруг Карл с криком вскочил на ноги, опрокинул доску и разбросал по
полу шахматные фигуры. Придворные отшатнулись, разрывая сомкнутый круг.
Король упал и забился в ужасном припадке ярости, он рвал на себе волосы и
бил себя в грудь кулаками, словно дикий зверь. Гарен и герцог Бургундский
ринулись к нему, но он оттолкнул их. Потребовалось шесть человек, чтобы
привести монарха в чувство. Когда Карл наконец успокоился, он огляделся
вокруг в замешательстве, словно человек, очнувшийся от долгого сна.
- Мой господин, - мягко сказал Гарен, поднимая одну из шахматных фигур
с пола и вручая ее королю, - возможно, нам стоит прекратить игру. Все фигуры
в беспорядке, и я не могу припомнить ни одного хода, который был сделан.
Сир, я боюсь этих мавританских шахмат, боюсь, что это их злая воля заставила
вас поставить на кон мою жизнь.
Карл отдыхал, сидя в кресле. Когда воин умолк, король устало закрыл
лицо рукой и ничего не ответил.
- Гарен, - вежливо сказал герцог Бургундский, - разве вы не знаете, что
король не верит в предрассудки такого рода, считая их языческими и
варварскими? Он запретил занятия черной магией и гадание при дворе...
Карл прервал герцога - голос короля был слаб, словно от сильнейшего
изнеможения:
- Как могу я нести христианство в Европу, когда солдаты моей
собственной армии верят в колдовство?
- Магия практиковалась в Аравии и по всему Востоку с незапамятных
времен, - ответил Гарен. - Я не верю в нее, равно как и ничего в ней не
понимаю, однако...- воин склонился над королем и посмотрел ему в глаза, - вы
ведь тоже почувствовали.
- Я был охвачен пламенем ярости, - согласился Карл, - и не властен над
собой. Я чувствовал то, что обычно чувствую перед битвой, когда войска
готовятся к схватке. Я не могу объяснить этого.
- Все на земле и под небесами имеет свое объяснение, - произнес голос
из-за плеча Гарена.
Воин обернулся - позади него стоял чернокожий мавр, один из тех восьми,