"Эрик Нехофф. Безумное благо " - читать интересную книгу автора

Кожа на ее щеках морщинилась совершенно невероятным образом, когда она
улыбалась. Я тотчас же влюбился в эти десятки мелких морщинок, регулярно
появлявшихся на ее лице.
- Мы так и не переспали.
- И чего мы ждем?

Первая ночь с Мод.
- Что это за шрам? - спросила она, проводя пальцем по моей левой ноге.
- Моя испанская война. No pasaran![8]
- То есть?
- Авария на мотоцикле. Пятнадцать лет тому назад, на Коста-Брава.[9] Я
не люблю говорить об этом.
- Вы вообще ни о чем не любите говорить. Что вы чувствуете, когда я
делаю вот так?
- Нечто вроде дрожи. Не знаю, приятно это или невыносимо. Перестаньте,
пожалуйста.
Она послушалась, натянула простыню до самого подбородка.
- Вам удалось продать особняк на улице Нева?
Это был большой лот. Четыре этажа, терраса, все требует ремонта.
- Продано.
- Как вы умудрились?
- Моя грудь. Вы теперь с ней знакомы.
Она протянула руку вдоль покрывала. На ночном столике лежала биография
герцога и герцогини Виндзорских.
- Может, перейдем на ты? - сказала Мод, опершись на локоть.

Я очень скоро переехал. В подъезде была просто потрясающая входная
дверь, достойная какого-нибудь мушкетерского фильма. Посреди внутреннего
дворика - фонтан. Лифт старинный, с решеткой и распашными дверями. У нее в
квартире был громадный серый диван. Она частенько спала на нем, когда не
хватало сил разобрать кровать, или, скорее, когда ее заранее удручала мысль
о том, что потом кровать снова придется застилать. Стена позади дивана была
целиком зеркальная. Мод утверждала, что раньше здесь наверняка был бордель.
Она не видела иной причины появления подобного декора. На низком столике
возвышалась бутылка минеральной воды, рядом лежали компакт-диски без
коробок, в прозрачной вазе стояли белые цветы. Книжка карманного формата
висела, раскрытая домиком, на ручке кресла, служившей закладкой. Это была
"Тетушка Мэйм" Патрика Денниса.[10] Складная лесенка стояла около этажерки
коричневого цвета, на которой не было ничего, кроме безделушек и
музыкального центра. Фотографии сцен корриды в коричневых рамках
расположились на каминной полке рядом со стареньким латинско-французским
словарем "Гаффио", принадлежавшем еще ее отцу. Ткань каштанового цвета
совсем пообтрепалась. Переплет держался лишь чудом. Пьер Ле-Тан[11]
нарисовал когда-то ее портрет. В квартире было множество коридоров. В ванной
пахло ирисовым мылом. В кухне плакат расхваливал на английском языке
достоинства пива "Гиннесс". На барной стойке в американском стиле стояла
орхидея в горшке. Паркет скрипел при каждом шаге. Здесь (Париж, VI округ)
жило счастье. В то же время я сказал себе, что если Мод бросит меня, с ее
профессией ей не составит труда найти новую квартиру.