"Макс Неттлау. Анархизм и национализм " - читать интересную книгу автора

социальные устремления. С 1846 до 1863 года он настойчиво работал в этом
направлении, хотя в позднейшие годы он уже был менее настойчив и даже
временами попадал под влияние тех, кто с недоверием относился ко всякому
славянскому национализму по причине явных связей некоторых из его лидеров с
интересами царизма. Это недоверие увеличилось и отравило атмосферу в Австрии
и Венгрии и среди немцев вообще. Если верить всем разоблачениям,
напечатанным чехами с октября 1918 года, тогда это недоверие, поскольку оно
относилось к позднейшему периоду, было не лишено основания. Так произошло
то, что этот национализм стал все усиливающимся фактором, к которому
относились с безусловной враждой с германской стороны и безусловно
дружески - с французской стороны, совершенно так же, как сам царизм со
времен Гамбетты и Скобелева считался возможным спасителем и истинным другом
Франции, тогда как Германия и Австро-Венгрия считали его постоянной угрозой
для себя и заклятым врагом.
В годы до войны не только европейские державы разделялись на две
враждебные группы, но и среди других союзников произошло деление и к каждой
основной группе больших держав присоединилось несколько малых, кото-рые
обслуживали каждая свою группу великих держав и продолжали делать это до
войны 1914-1918 г. г. Всем известно, до какой степени Гартвинг в Белграде
держал в своих руках все нити тайных сербских организаций, до какой степени
чехи считались важными персонами в Париже, а с другой стороны, как холодно
относились в Париже и Лондоне к финнам, как врагам царизма, - как
Пилсудскому льстили и помогали до войны австрийцы в Галиции, как немцы во
время войны пытались помогать украинцам, грузинам, ирландцам, и другим
антибританским националистам и т. д.
Общеизвестно, далее, что, к концу войны и после перемирия, новые
национальные государства были образованы целиком под диктовку националистов,
т. е. путем присоединения многих меньшинств другой национальности, которые в
настоящее время живут под гнетом национальных государств, объявивших свой
язык государственным языком и делают все возможное, чтобы заставить говорить
на этом языке присоединенные меньшинства. Они действуют с несравненно
большей суровостью, жестокостью и нетерпимостью, чем действовали в свое
время против них самих. В сущности, с ними обращались более чем либерально.
Они составляли даже правительственное большинство в Австрии почти все время
с 1879 года. Тем не менее, после октября 1918 года они стали обращаться с
германским населением этой страны с крайней жестокостью. Пилсудский теперь
является чем-то вроде диктатора в Польше, короле Югославии - монарх без
конституции. Литва имела диктатора в течение некоторого времени, Греция -
также.
Куда бы мы ни взглянули, все национальные государства проявляют
невероятную нетерпимость, жестокость и отсутствие прогрессивного духа,
вместе с ярым милитаризмом и политическим честолюбием. Социализм подавлен
национализмом, бессилен, и отчаяние гонит его в коммунистический лагерь.
Беру на себя смелость сказать, что даже область культуры, столь дорогая
каждой национальности, страдает при таких условиях. Прежде местная
национальная жизнь, при ее многостороннем разнообразии языка и обычаев,
процветала. Теперь из правительственных центров городская жизнь заражает
своей монотонностью всю страну. Местные диалекты стушевываются и вытесняются
однообразием официального языка, преподаваемого в школах и распространяемого
газетами. Народные традиции исчезают под влиянием новейших веяний и т. д.