"Юрий Нестеров. Рыжий (RU.SF.SEMINAR)" - читать интересную книгу автора

что тоже умрет в черный час убийства, - с необоримой силою отчаянно
вцепилось в сердце и конечности, удерживая Рыжего на краю ямы.
А мизантропия оказалась при внимательном рассмотрении банальной
неврастенией. Всем нынче нелегко.
Эксперименту грозил крах. Рыжий взбеленился.
Он изругал себя самыми наигрязнющими словами. Обозвал себя хлюпиком и
сопляком. Он воззвал к совести исследователя, приведя в пример ядерщиков
из Лос-Аламоса и доктора Менгеле, почетного гражданина Парагвая. Он
пристыдил себя тенью Зигмунда Ф. Он врал себе, что только оглушит и свяжет
деда на ночь - паклей. Он кричал - молча! - что дед все равно умер, что он
фантом, пустышка, негодяй, враг... а ему, Рыжему, будет памятник от
благодарного человечества!
Hаконец, он почти победил; во всяком случае, большой палец правой ноги
уже подчинился сознанию...
"Здорово, чудо-богатыри!" - вдруг громко сказали позади. Рыжий
оглянулся.
Старик с пузатой детской коляской приветствовал строителей. Те что-то
весело отвечали вразнобой, женщины окружили коляску, охая: "Ох, какой
милый мальчик!.. Ох, или девочка?!.."
"Внучок!" - гордо отвечал старик.
Hо Рыжий не вникал в разговоры, уставившись на каменщика,
спустившегося, наконец, с вершин, и теперь - шутливо, но настойчиво -
пытающегося обнять бабушку. Бабушка смеялась. Каменщик украдкой взирал на
парк (оркестр уж жарил во всю), и во взгляде его отражался...
И каменщик был рыжим, как Чубайс.
Чертов Холмс!
Рыжий почувствовал, что свободен. Сдерживающее его нечто отпустило и,
казалось, хохотало внутри во весь рот. Hо и это было еще не все.
Жизнь любит порою подшутить; иногда - изысканно, чаще - туповато,
подобно тем первоапрельским шутникам, что прячут шляпу сослуживца и
покатываются со смеху над его растерянностью.
Чадолюбивый старикан покинул строителей и, насвистывая, двинулся
дальше. Он приближался - нелепый в застиранной косоворотке, штопанных
брюках и стоптанных сандалиях. Разве мультфильм про Антошку уже есть? -
растерянно подумал Рыжий, узнавая мотив.
"Рыжий-рыжий-конопатый, убил дедушку лопатой! Тарам-там-там,
тарам-там-там!" - насвистывал дедушка внуку. Чьему?
Рыжий уронил лопату на желтый песок.
- Что я, рыжий, что ли? - обиженно сказал он, пятясь обратно в Будущее.

КОHЕЦ