"Юрий Нестеренко. Дон Жуан (Правдивая история)" - читать интересную книгу автора

суды почетнее, чем из глиняной, но, право же, не вкуснее. Однако человечество,
в своей безграничной глупости, не способно это понять. Часто ли любовь дела-
ла народы счастливыми? А беды им несла постоянно. Вспомни "Илиаду". Великий
город был обращен в руины, тысячи людей лишились жизни, свободы, имущества -
а все потому, что какая-то Елена оказалась шлюхой, а ее муженек не пожелал с
этим примириться! Самое смешное, что она даже не понесла должного наказания.
Дон Мигель. Ну, положим, не какая-то, а прекрасная...
Дон Жуан. Красота - понятие относительное, и никакая красота не стоит чело-
веческой жизни. А затеяли весь этот бардак еще 3 женщины, по своему легко-
мыслию никак не достойные звания богинь. Кстати, Парис был дурак. Он сделал
самый нелепый и безрассудный выбор.
Дон Мигель. А кого выбрал бы ты?
Дон Жуан. Афину, разумеется. Военное счастье дало бы мне и власть, и женщин.
Впрочем, "Илиада" - миф. Но мало ли примеров в реальной истории? Сколько го-
лов слетело с плеч, сколько невиновных умерли под пытками, сколько бедствий
обрушилось на народы из-за королевской похоти! Одна Мария Стюарт чего стоит!
Дон Мигель. Ну, здесь интрига политическая.
Дон Жуан. Однако она не развилась бы так без интриги любовной. Правда, любя-
щая парочка получила в конце концов по заслугам, но скольких они прихватили с
собой! Истинно сказано святым Иеронимом: "Красивая женщина - это вход дьявола,
дорога бед, укус скорпиона."
Дон Мигель. Однако подобные рассуждения я слышал от тебя и прежде. Но как это
все сочетается...
Дон Жуан. Имей терпение, Мигель! Я подхожу как раз к этому. Итак, осознав еще
в юности всю пагубность и недостойность так называемой любви, я решил обойтись
без нее. Не тратить на женщин ни сил, ни денег, ни времени. Я сделался, как ты
выражаешься, апологетом целомудрия. Я посвятил себя интеллектуальным занятиям.
Кстати, я до сих пор занимаюсь наукой, и весьма успешно. Однако вскоре после
твоего отъезда мне пришлось убедиться, что избранный мною путь воздержания не
так прост. Черт его знает, как это получается у монахов - ведь не все же они
тайные развратники, какими их изображают в анекдотах! Впрочем, им помогает то,
что они почти не видят женщин. Молодой дворянин, вращающийся в свете, лишен
этой опоры! Мое тело объявило мне форменную войну. Каждая смазливая мордашка
становилась пыткой. Я сопротивлялся. Практически перестал бывать в свете.Искал
спасения в науках. Не желая любить женщин, я стал их ненавидеть - уже не за те
беды, которые они принесли человечеству, а просто за то, что они есть. За то,
что они красивы. За то, что я не могу относиться к ним так равнодушно, как
этого хочу. В конце концов я понял, что зашел в тупик. Я размышлял о женщинах
почти столько же, сколько какой-нибудь влюбленный идиот. Как человек, наделен-
ный критическим умом и трезво смотрящий на вещи, я никогда не отличался опти-
мизмом; но постоянная борьба с искушением сделала меня мрачным и раздражитель-
ным сверх всякой меры. Пустяк мог привести меня в ярость. Чем более я старался
избегнуть любовных безумств, тем большая тайная тяга к ним овладевала мной. И
вот я решил, что избрал неверный путь. Ведь я боролся не просто с общественным
предрассудком, который можно победить здравым размышлением - я восстал против
биологической особенности человека! Победить ее в лоб, не уродуя себя, видимо,
нельзя; но можно обойти хитростью. Свергнуть половое влечение с пьедестала,по-
ставить в один ряд с другими потребностями плоти. Никто не скажет,что он живет
для того, чтобы есть, или спать, или...ну, ты понимаешь. Но многие сделали со-
вокупление смыслом жизни и не стыдятся этого! А все дело в том, что эту по-