"В.С.Нерсесянц. Сократ " - читать интересную книгу автора

По сути дела, афинский суд, решая ставившиеся перед ним обвинителями и
жалобщиками правовые коллизии, занимался не только специальной узкосудебной
деятельностью по применению к данному спору уже наличного конкретного и
определенного закона, но, поскольку таковой часто отсутствовал, также и
правотворчеством в отношении к рассматриваемому случаю. Значительную роль в
правопонимании и правосознании афинян и избранных ими по жребию судей играла
правовая аналогия - толкование и решение данного правового спора на основе
устоявшихся общих принципов полисного правопорядка, по аналогии с прежними
решениями подобных дел, подведение актуальной коллизии под тот или иной
наиболее подходящий по смыслу закон.
Недостатка в таком правовом материале не было. Так, сократовскому
случаю предшествовали дела философа Анаксагора и софиста Протагора, которые,
будучи обвиненными в безбожии и спасаясь от расправы, покинули Афины.
Обвинение Сократа по двум первым пунктам (непризнание признанных богов и
введение новых божеств) довольно отчетливо подпадало под действие закона,
предложенного примерно в 433-432 гг. до н. э. афинским прорицателем
Диопифом, приверженцем старины и врагом "софистических" нововведений,
Плутарх сообщает: "Диопиф внес предложение о том, чтобы люди, не почитающие
богов или распространяющие учения о небесных явлениях, были привлекаемы к
суду как государственные преступники". Законопроект Диопифа был нацелен,
прежде всего, против "софиста" Анаксагора, а косвенно - против его ученика и
покровителя Перикла. Кстати, Анаксагору удалось спастись благодаря
вмешательству и помощи Перикла.
Что же касается третьего пункта - обвинения Сократа в "совращении
молодежи", то, судя по всему, имелось в виду, во-первых, это "совращение"
путем внушения им в ходе бесед собственного отношения к богам, т. е.
распространение преступных воззрений, отмеченных в двух первых пунктах
обвинения, и, во-вторых, "совращение" юношей-"учеников" с истинного пути
воспитания их в преданности демократическим устоям и порядкам афинского
полиса. В этом втором аспекте Сократ обвинялся в подрыве самих основ полиса,
его основных законов, а не какого-то частного и конкретно определенного
законоположения.
Великий принцип нового времени-енот преступления, нет наказания, если
об этом не сказано в законе" - не адекватен условиям и отношениям в античном
полисе, где удельный вес собственно юридического законодательства
незначителен по сравнению с другими средствами упорядочения и регламентации
человеческого поведения и общественного устройства (обычаями, традициями,
заветами, гражданской присягой, нравами, сложившимися обыкновениями и
нормами полисной жизни, правосознанием, чувствами принадлежности к единому
коллективу полиса и т. п.).
Все устоявшееся и вошедшее в жизнь полиса считалось законом и законным
в силу своей фактической принятости; такое утвердившееся в течение времени
установление и выкристаллизовавшаяся норма-правило политической, религиозной
или частной жизни становились регулятором поведения и без того, чтобы
специально оформляться в качестве закона на народном собрании. Легкая
обозримость внутриполисной жизни, обстановка общеизвестности (вот уж где все
обо всех знали все!) и доступности позволяли довольствоваться во многих
отношениях и сферах жизни фактичностью, не прибегая к формальностям: силой
обязательной нормы пользовалась сложившаяся фактичность.
Основой всего афинского правопорядка было полисное единомыслие, та