"В.С.Нерсесянц. Сократ " - читать интересную книгу автора

Показательны в этой связи проницательные слова афинянина Евриптолема,
двоюродного брата Алкивиада, обращенные к народному собранию при обсуждении
дела стратегов: "Счастливые победители - вы хотите поступить, как несчастные
пораженные... Столкнувшись с ниспосланным богом неизбежным роком, вы готовы
осудить как изменников людей, которые не в силах были поступить иначе, чем
они поступили, не будучи в состоянии из-за бури исполнить приказанное... Но
делайте же этого: ведь гораздо справедливее увенчать победителей венками,
чем подвергнуть их смертельной казни, послушавшись совета дурных людей"
(Ксенофонт. Греческая история, 1, 7,33).
Выразительна в данном контексте прямо противоположная реакция на
поражение уверенных в своей конечной победе спартанцев. Потеряв 9 из 10
своих кораблей, причем погиб и сам лакедемонский наварх Калликратид, и более
60 кораблей своих союзников, спартанцы, хотя и сняли морскую блокаду с
проафинских Митилен, однако для поддержания боевого духа в своем и союзном
контингенте разыграли даже фарс собственной победы.
Дело, конечно, не в том, что афиняне не поверили своим стратегам и не
посчитались с показаниями очевидцев о морской буре, помешавшей спасти
экипажи подбитых кораблей. Они сами были матросами тонущего корабля - Афин,
попутный же ветер победы дул в паруса Спарты, Явственно возникавший призрак
поражения наполнял афинян злобой, требовавшей расправы над конкретными
"виновниками". Под горячую руку попались стратеги. Сказались также
внутриполитическая неуверенность афинского, демоса в своих силах, его
чрезмерная подозрительность к должностным лицам, опасения против возможного
роста влияния стратегов после одержанной победы и т.п. Во всяком случае,
неадекватная и неуместная демонстрация демосом своей силы, вопреки резону
дела и в обход законной процедуре, говорит о шоковом состоянии афинского
демократического полиса.
Концовка Пелопоннесской войны протекала в обстановке повсеместно
усилившейся жестокости, вражды и подозрительности, Нередко пленных, в том
числе и эллинов, превращали в рабов или просто уничтожали. Свою лепту в эту
эскалацию неслыханной ранее жестокости внесли и Афины, и Спарта. Так, по
совету Филокла, одного из стратегов, афинское народное собрание приняло
постановление, согласно которому всем пленным следует отрубать большой палец
правой руки, чтобы они могли лишь грести, но не носить копья. Этот же
Филокл, захватив два корабля союзников Спарты, велел сбросить в пропасть их
экипаж. Спартанцы, в свою очередь, после решающей морской победы при
Эгоспотамах казнили всех пленных афинян, среди которых находился и Филокл.
Пока афиняне занимались поисками очередных "виновников" постигшей их
новой неудачи, гадая, кто же их предал (подозревались Алкивиад, более
определенно - стратеги Адимант и Тидей), судьба осажденных с моря и суши
Афин была предрешена. Жестокий голод в блокированном городе ускорил
развязку, и в 404 г. до н. э. Афины сдались, приняв мир на условиях Спарты.
Дело стратегов разбиралось в условиях господства в Афинах демократии. А
вскоре после окончания войны, когда к власти в городе при поддержке
спартанцев пришла олигархия и установилась "тирания тридцати" во главе с
Критием, Сократу выпало новое испытание, и он вновь показал свою
человеческую порядочность, гражданское мужество и верность своим принципам.
Сократ и Критий уже давно знали друг друга, В молодости Критий
некоторое время был слушателем Сократа, вращался в его окружении. Кстати,
позднее обвинители Сократа в качестве примеров пагубности сократовских бесед