"Николай Непомнящий. Зоопарк диковин нашей планеты (Энциклопедия загадочного и неведомого)" - читать интересную книгу автора

лишили мифологических существ прав на существование, процветала практика
создания чучел "русалок" из тел обезьян и рыбьих хвостов. Отвратительные
"русалки" выглядели достаточно пугающе для того, чтобы зрители, пришедшие
взглянуть на изготовленную красавицу, не обвинили хозяина чучела в
мошенничестве.
Поскольку русалка была религиозным символом искушения и коварства,
запрета на ее изображение в искусстве и литературе никогда не существовало.
В пьесе "Сон в летнюю ночь" Шекспир пишет о русалке, чье пение было так
прекрасно, что бурное море успокоилось, а некоторые звезды, заслушавшись
пения морской красавицы, упали с небес.
Интересно, что образ русалки пережил расцвет именно в XIX веке, когда
наука окончательно разделила фантазии и реальность, а в прозе и поэзии
возродила интерес к романтике. Особенно много баллад о морском народе было
создано в Британии и Скандинавии. В Англии русалка стала еще и символом
империи, правящей морями и добывающей себе богатства в заморских колониях.
Ее изображения украшали корабли, гербы и оружие. Таверне "Русалка", в
которой собирались лондонские литераторы, посвятил свое стихотворение
известный поэт-романтик Джон Китс.
В 1811 году увидела свет поэма барона ле Ламотт-Фуке "Ундина", по
которой вскоре была написана опера. В ней говорится о женитьбе речной нимфы
Ундины и смертного человека: Ундина могла бы обрести человеческую душу и
чувственное сердце, но муж изменяет ей, и она возвращается в реку. Имя
"Ундина" (от латинского "унда" - вода) впервые использовал швейцарский
алхимик Парацельс (XVI в.) - создатель "систематической мифологии",
соединивший образы мифологических существ с греческим учением о четырех
составляющих мира: земле, воздухе, огне и воде. Ундина стала символом воды.
Русалки и люди не обретают счастья вместе. В сказке Андерсена русалка
обретает душу, но не любовь принца. В "Обманутом морском юноше" Арнольда
героиня Маргарет изменяет своему возлюбленному из-за боязни потерять душу. А
в романе "Рыбак и его душа" Оскара Уайлда рыбак пытается избавиться от своей
души в надежде жениться на русалке.
Другой мотив, использованный, например, в "Русалке" Александра Пушкина
и "Невесте Ламмермура" Вальтера Скотта, - русалка, защищающая невинных
девушек и мстящая неверным возлюбленным.
Генрих Гейне в "Лорелее" и Алфред Теннисон в "Морских феях" и "Русалке"
обращаются скорее к образу человека, желающего избавиться от человеческих
забот и идущего на смерть ради желания услышать прекрасное пение русалок.
Интересно, что Теннисон пишет о "серебряных ногах" русалок, а его морские
нимфы - видимо, гомеровские сирены, певшие для Одиссея.
В поэме "Разрыв союза" Томаса Худа, символизирующей стремление Ирландии
к независимости от Британской империи, русалка желает ампутировать свой
"саксонский" хвост, чтобы стать настоящим человеком.
В литературе XX века русалки становятся менее частыми персонажами, а
брак с русалкой часто описывается в сатирической форме. В "Морской леди"
Герберта Уэллса русалка оказывается неспособной понять моральные
ограничения, которые люди накладывают на свою жизнь.
Русалки оставили заметный след и в музыке. Им посвящены "Песня Русалки"
Гайдна, симфоническая поэма "Водяной" и опера "Русалка" Дворжака,
незаконченная опера "Лорелея" и увертюра "Прекрасная Мелузина" Мендельсона,
опера "Садко" Римского-Корсакова, в которой Садко влюбляется в дочь морского