"К.Немоляев, Н.Семашко. Истерия СССР " - читать интересную книгу автора

одном из приемов, вдруг отвела ее в сторону и со словами
- I would like to show you some interesting shots, darling,[9] -
показала ей несколько фотографий злополучного кургана.
Нина Петровна Хрущева была несказанно удивлена и не знала, как
реагировать на провокацию. Ей на выручку пришел резидент советской разведки
в Сент-Луисе Борис Шмелев, изображавший переводчика. Шмелев сказал, что наше
правительство в связи с приближающимся 155-летним юбилеем великого сына
казахского народа Абая Кунанбаева решило увековечить его память, соорудив в
степи недалеко от юрты, в которой родился поэт, своеобразный мемориал,
фотографии которого и держит сейчас в руках уважаемая Мария Петровна.
Получив столь неожиданный отпор, жена Эйзенхауэра растерялась и спросила:
- Does the YURTA still exist? [10]
- No, - с достоинством отвечал Шмелев, - it doesn't. It is buried under
the hill you're looking at. It's a kind of ancient Kazakh tradition,[11] -
добавил он.

Этот, казалось бы обычный уголок казахской степи успел побывать и
космодромом, и секретной Зоной, и целиной.

Хотя инцидент и удалось замять, становилось ясно, что с курганом надо
что-то делать. Этой работой занялась специальная комиссия, сопредседателем
которой, по странной иронии судьбы, оказался Алексеев. После строительства
крана группа Алексеева, используя так называемый эффект Потемкина[12],
открытый А.И. фон Штернбергом еще в 1902 году, предложила объявить зону в 22
километра вокруг крана запретной, с целью сокрытия последнего от посторонних
глаз. Более того, катастрофа, связанная с падением крана, также осталась
незамеченной из-за наличия Зоны.
Как-то на одном из заседаний комиссии академик Ф.Ф. Котов пошутил:
- Товарищи, вы видели, что у нас в зоне творится? Сплошной ковыль,
пастбища впору устраивать...
- Да, - подхватил его мысль Алексеев, - земля нетронутая, нехоженая...
Целина, одним словом.
- Интересно, товарищи, - вступил в разговор профессор Б.Д.Боголюбов, -
какова же площадь целины?
Все задумались. Молчание нарушил Л.Т.Потапов, ведущий инженер проекта.
- Могу сказать точно: 2461,76 квадратных километра, товарищи, - сообщил
он, быстро умножив 3,14 на 282.
Цифра поразила всех членов комиссии.
- Вот мы тут с вами сидим, - горячился Котов, - а тысячи и тысячи
километров плодороднейшей земли лежат перед нами неосвоенными... Да это ж
горы можно своротить! (Котов, не будучи специалистом-агрономом, немного
ошибся в оценке плодородия целинной почвы: кроме ковыля, на ней практически
ничего расти и плодоносить не могло.)
Слова, брошенные Ф.Ф. Котовым на этом заседании, определили весь
дальнейший ход работы комиссии: отныне она сосредоточила свои основные
усилия на освоении целины и на ликвидации кургана как такового.
Многим ученым само слово "освоение" применительно к целине казалось не
совсем уместным. Целина была некоей данностью; она была у них перед глазами,
они видели ее каждое утро, выходя из своих палаток. "Освоить" означало
"сделать привычным", но как можно сделать привычным то, к чему ты уже