"К.Немоляев, Н.Семашко. Истерия СССР " - читать интересную книгу автора

- Люк закрыт, - отрапортовал Иващенко. - К старту готов.
Королев начал отсчет времени.
- Десять, - начал он, - девять. - Все замерли в напряженном ожидании, -
... три... два... один... пуск! - последнее слово Королев произнес с особым
волнением.
Ничего не произошло.
Федоров знал, что при слове "пуск" Иващенко должен был отжать на себя
синий рычаг; потом управление брала на себя автоматика. Но "Север" стоял
посреди степи, не шелохнувшись, обдуваемый холодным ветром декабря.
- "Сокол", "Сокол", я "Вихрь", отвечайте! - кричал Королев в микрофон.
Ответом ему было гробовое молчание. Члены Государственной комиссии
недоуменно переглядывались.
- Что ж, товарищи, - сказал, наконец, один из них, - давайте
разбираться.
Далее в своей рукописи Сергей Федоров уделяет довольно много места
подробному рассказу о причинах неудачного запуска "Севера". Если опустить
чисто технические подробности, то произошло следующее: после закрытия люка
Иващенко действовал в строгом соответствии с инструкцией, но в силу того,
что температура внутри корабля из-за некоторых инженерных недоработок
превысила расчетную в 8 раз, Владимир просто не успел дернуть за рычаг.
"Действительно, - пишет Федоров, - несложные расчеты (20 х 8 = 160°C)
показывают, что при той температуре, которая была внутри корабля к
предполагаемому моменту старта, человек практически не способен совершать
сколь-либо осмысленные поступки".
Федоров вспоминает, что вечером того же дня к ним пришел В.П. Королев.
"Это было не в его правилах. Генеральный конструктор выглядел
опустошенным, разговор долго не клеился.
- Будем продолжать работать, - выдавил он, уходя. У двери Королев
обернулся. - А вообще, - тут он задумался, - вообще... мне очень жаль".
После трагической гибели Владимира Иващенко в отряде космонавтов на
некоторое время воцарилась атмосфера уныния и отчужденности. Вальдас
Мацкявичус, ставший "космонавтом номер один", полностью ушел в себя; все его
мысли были заняты подготовкой к предстоящему полету. Мишин, напротив, был
весьма рассеян и целыми днями бродил в окрестностях космодрома, где к тому
времени заканчивался монтаж последней ступени нового корабля "ЮГ". Общение
Федорова с Мишиным стало чисто формальным; иногда за ужином они
перекидывались несколькими фразами.
- Я знаю, - сказал однажды Мишин, - почему корабль назвали "ЮГ". Ведь
так, если посмотреть, он ничем не отличается от "Севера". Назвали бы
"Север-2"...
- Ну и почему? - поинтересовался Федоров.
- Это в честь того, настоящего, - сказал Мишин. - Помнишь, я тебе
говорил?
Федоров вспомнил: действительно, инициалы совпадали.
Мацкявичус, сидевший за соседним столиком, резко отодвинул от себя
недопитую чашку кофе и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
- Вальдаса совсем не узнать, - уныло произнес Мишин.
- Его можно понять, - возразил Федоров, - ведь он целыми днями
работает. Это мы с тобой валяем дурака... Кстати, завтра в десять вызывает
Генеральный.