"Валентина Немова. Святая святых женщины " - читать интересную книгу автора

- Айда скорей сюда! Дома никого нет. Посидим, чайком побалуемся.? Она
открыла мне дверь. Я вошла в квартиру. Но не успела даже обувь снять -
влетел в прихожую Бродька. Где он шлялся, неизвестно. Обнаружив в своем доме
меня, взъярился. Начал выталкивать. Он толкает, а мама меня за руку держит,
не отпускает. Я сперва пыталась ему сопротивляться и доказать, что так
поступать нельзя, что он нарушает права человека, мои и мамины права. Но он
меня не слушал, орал:
- Убирайся!
И что тут сделалось вдруг с мамой, всегда такой тихой и покорной. Она
тоже стала кричать, обзывать зятя:
- Бандит! Углан! Обманщик! - и проклинать его, желая ему всяческих
напастей. И палочкой своей ударять об пол. - Ты к матери-то своей ходишь! -
пыталась она "достучаться" до его совести. - И она сюда тоже приходит. А
дочь мою ко мне не пускаешь! Прав таких не имеешь, негодяй!
Не только я, даже мучитель наш опешил от таких ее слов. Топчется на
месте и озирается, как зверь в клетке. Но вдруг я пришла в себя и ужасно
перепугалась - за маму. Ей же нельзя было так волноваться!
- Мама! - закричала я. - Успокойся! Ложись в постель! Прими лекарство.
- А ты отстань от меня, Казанова! Донжуан! - это я сказала уже
Родьке. - Сейчас уйду. Дай ей лекарство и воды. И запомни: если с нею
случиться что-то сегодня, угодишь в тюрьму, я об этом позабочусь!
- Я сам знаю, что должен делать. А ты улепетывай отсюда, пока без
синяков.
- Попробуй поставить...
Я вышла во двор, опустилась на скамейку, не в силах перевести дух,
сердце колотилось, как сумасшедшее. Когда так сердце бьется, оставаться на
месте просто невозможно. Я вскочила, спросила у женщины, которая в этот
момент проходила мимо меня:
- Где тут милиция?
Она ответила на мой вопрос. Я поспешила в указанном направлении. Нашла,
что искала. Но дверь с табличкой "Опорный пункт милиции" была заперта.
Наверное, открывалась она по вечерам. А дело ведь было днем. Бежать еще
куда-то, в районное отделение, которое находилось неизвестно где (я все же в
этом городе была гостьей и понятия не имела, где такие учреждения
расположены), мне не захотелось. Меня волновало сейчас другое: как там мама?
Может, ей необходим врач? Вдруг ей стало плохо, а Родька и "скорую" не
вызовет? - рассудив так, пустилась я в обратный путь. Села на скамейку возле
маминого подъезда и сидела молча, тяжело дыша, пока мама не вышла на балкон.
Когда она появилась наконец, в белом платочке, маленькая, сгорбленная, очень
грустная, но не плачущая, я спросила у нее:
- Будем обращаться?
Она поняла, разумеется, что я имела в виду, и ответила в своем духе:
- Сор из избы выносить не станем...
Я сердито махнула рукой и ушла... Однако сдаваться я не собиралась.
Если не в милицию, то все равно куда-то надо обратиться, чтобы помогли этого
разбушевавшегося дикаря обуздать.
Следующий день пришлось потратить на то, чтобы выяснить, коммунист или
нет Родион Юдин. Это ведь было еще до перестройки, до того, как упразднили
КПСС. И я надеялась, что если мамин зять - член партии, мне удастся найти на
него управу. Сначала отправилась в собес, где я уже бывала прежде. Попросила