"Валентина Немова. Святая святых женщины " - читать интересную книгу автора

в волосах, в байковом халате, в простых чулках, приспущенных ниже колен.
Заправив койку, сидела она на диван-кровати. Я устроилась рядом. Помолчав
немного, я сказала:
- Хозяйка выпроваживает, что же мне теперь делать? Хватать свои сумки и
уезжать поскорее? Они, хозяева, именно этого и добиваются. Но как я могу
уехать, прежде чем вас пропишут? Что они тут еще придумают без меня? Куда
тебя затолкают?
Мама тяжело вздохнула. Я продолжала:
- Надо мне, наверное, пойти жить к Татьяне. Здесь ведь близко, будем
видеться с тобой.
- Нет, не пойдешь никуда, - сердитым голосом возразила мне мамочка. -
Ты у меня живешь, а не у них. Живи здесь. И они оба у меня живут. Квартира
ведь моя. Ее отец заработал, а не Родька. Все это знают. Мало ли что на
бумаге написано. И не имеет она права тебя гнать. И обзываться не имеет
права. Если кто спросит, я так и скажу: не ты на нее, а она на тебя
нападала, я же слышала. Ты ей не сказала ни одного плохого слова. И она не
тебя, а меня выставляет. Если ты пойдешь, то и я вместе с тобой.
Вот какие испытания выпали на мамину долю в ее-то возрасте. Надолго ли
хватит ее после таких встрясок? Надо было мне, наверное, сделать так, как я
собиралась, - уйти. Но я послушалась маму и осталась....

* * *

Пожилые люди часто рассказывают о том, как раньше жили, о временах
революции и раскулачивания. Не по учебникам, а по свидетельствам очевидцев я
и составила свое представление о прошлом. Кто в деревнях бедным был после
революции? Кто ленился, не желал работать. Землю же всем дали. Возделывай
ее, она тебя накормит, напоит, оденет и обует. Так нет! Одни трудятся -
другие с удочкой на берегу сидят. Нет больших лодырей, - считала моя мама, -
чем в наших краях рыбаки. Потом эти бездельники удочки побросали, взяли в
руки винтовки и пошли отбирать у тружеников нажитое в поту....
Вот так и Родион, думала я, прошлялся с удочкой в окрестностях Летнего
все выходные (а их ведь теперь стало уже два в неделю) до самой пенсии, а
теперь ему сад подавай. Да и сейчас еще не поздно собственный вырастить.
Пятьдесят лет ему всего. Какие это годы для такого амбала, как он?! Но зачем
выращивать, когда есть возможность уже готовый у двух беззащитных женщин
отнять? У его матери при доме тоже есть участок. Раза в два больше нашего.
Но Бродька знает: от этой земли ему ничего не отломится. Не простит ему баба
Стюра, что он, когда умер отец (ей тогда было около шестидесяти лет), не
захотел со своей семьей в родной дом вернуться и помогать старушке "с
огородом". Все отдаст она младшему сыну, который все время, и до женитьбы, и
после живет с нею, очень любит мать, жалеет и трудится не покладая рук на
приусадебном участке. Конечно, матери хочется, чтобы сыновья ее, оба,
обеспеченными были. Она уже прикинула, как этого можно достичь. Об одном она
позаботится, а другого пусть обласкает теща. Квартиру сразу подарила, пусть
в качестве довеска к ней отдает и сад. А то, что у тещи ее старшего сына, у
ее сватьи, есть еще две дочери, кроме той, которая стала женой Родиона, и
что одна из них уже три лета вкалывает "за так" на этом участке, бабу Стюру
нисколько не "колышет", как теперь говорят.
Я представила себе, каких советов надавала она родимому своему сыночку,