"Валентина Немова. Святая святых женщины " - читать интересную книгу автора

хоромы. Не знаю, сколько стоила бы она, если бы продавалась. А кооперативная
трехкомнатная по нынешним временам (это был 1989 год) стоит одиннадцать
тысяч.
Галина своего добилась. Сказанное ею поразило меня в самое сердце.
- Вот именно! - окончательно проснувшись, горячо откликнулась я.
Быстренько выбралась из постели, пригладила волосы, надела халат и,
поддавшись на провокацию, заявила, правда дружеским тоном, никого не
собираясь обидеть или что-то отнять у Юдиных и не представляя даже себе, что
за этим моим высказыванием последует (я же не знала содержание беседы,
которую старшая сестра провела с супругами Юдиными, пока я спала). Сумела
Галина, хитрая, как лиса, в отличие от меня, простофили, не говоря уже о
несмышленой Лиде, обвести нас с нею, вместе взятых, вокруг пальца -
Одиннадцать тысяч! Это здорово. А сад мамин оценили всего лишь в тысячу
четыреста. И это значит: получив первое, не надо претендовать на второе.?
Повторяю: это заявила я. И что тут сразу началось!
- Ты думаешь, что мы за квартирой погнались? Да мы маму пожалели! -
Лида разразилась бранью. Оскорбления в мой адрес так и посыпались. -
Убирайся отсюда, чтобы сегодня же тебя здесь не было! - Я стояла, разинув
рот от удивления, а она все орала и орала. - Мы решили разменять эту
квартиру. Пусть маме достанется двухкомнатная, а нам и одной комнаты хватит.
Разъедемся, тогда и ползай к ней и живи у нее, сколько тебе надо будет!
- Ах, вот оно что! - в ужасе вскрикнула я.? Вот почему тянете вы с
пропиской. Маму, значит, пожалели и дальше так же будете оберегать. В
двухкомнатную задумали спихнуть. Одну! Как будто она не жила в двухкомнатной
и одна! От скандалов ее желаете уберечь, которые сами же и закатываете! Нет,
милая, не в другую квартиру вы переселите ее, а в ту же самую, где она и
жила. И сами вернетесь туда же, откуда пришли! Пусть соседи тебе там в рожу
плюют. И сноха как следует отблагодарит. И те люди, которых вы с места
сорвали, тоже! Давай! Давай! Действуй! - дала, наконец, я выход своему
негодованию.
Бедная наша мама, ни слова она не проронила, когда мы с Лидкой
ругались. Всех нас она умнее. Она же знала, что получится из этого обмена, и
не хотела с Лидой соединяться. И вот все вышло так, как и должно было. И что
же теперь мне-то делать? Хозяйка выгоняет, значит, надо хватать свои вещи и,
щадя мать, уезжать скорее и подальше. Но как я уеду раньше, чем они
пропишутся? Что они еще, беспардонные эти люди, без меня могут тут
натворить?
Мои слова, хоть я и не произнесла ни одного оскорбления, кроме не
такого уж обидного - "рожа", достали грубиянку (научилась она, пожив с
Юдиными, выражаться) и сбили с толку. Не зная, что ответить мне на угрозу
сделать обратный обмен, она решила просто покинуть "поле боя". Бросившись к
порогу, натянула на себя теплую кофту, переобулась. Выскочив на лестничную
площадку и не закрыв за собой дверь, "на посошок" проорала на весь подъезд
еще несколько бранных слов, не израсходованных пока, но бывших у нее в
запасе.
- Сама такая! - крикнула я ей вдогонку, закрывая дверь.
Галина, как поджигателям и полагается, убедившись, что цель достигнута,
тут же и удрала, проскользнув сначала в одну, затем в другую дверь.
Я за всю свою жизнь так и не научилась сквернословить, даже работая в
школе - от других учителей, которые не стеснялись в выражениях, борясь за