"Валентина Немова. Святая святых женщины " - читать интересную книгу автора

будет останавливаться...
- Это почему же? - возразил ей Родион таким же безнадежным и
безжизненным голосом, который никого и ни в чем не мог убедить. - Приезжайте
и у нас же останавливайтесь...
Я опять промолчала. Научила меня мама держать язык за зубами. Не зря же
говорят: с кем поведешься, у того и наберешься...
Мы встали и начали потихоньку подниматься вверх по лестнице на пятый
этаж. Даже мне, еще сравнительно молодой и здоровой женщине, осточертела эта
крутая лестница. Как же старенькой маме надоело, наверно, взбираться по ней
на такую высоту. Эта лестница, вынуждающая ее томиться в четырех стенах,
тогда как ей хотелось почаще выходить на улицу и, подобно другим старушкам,
общаться с людьми, особенно когда она оставалась дома одна, и была,
вероятно, главной причиной того, что она согласилась съехаться с Юдиными.
Лестница и два гроба, которые вынесли из этого подъезда, которые ей хотелось
забыть. Маме казалось, что хуже ей не будет, чем было здесь, на старой
квартире. Хуже, она думала, не бывает. И, безусловно, заблуждалась. Хуже не
бывает только покойникам...
И вот мы уже в аэропорту: я, Майя и Полиночка. Путь северянкам
предстоял неблизкий, с пересадкой в Зимнем, где по-прежнему жил мой бывший
супруг, отец Майи, где, в ожидании нужного им самолета, должны были
путешественницы проторчать целые сутки. Усадив нас с Полей на мягкий, без
спинки, диванчик и наказав мне присматривать за вещами и внучкой, дочь моя
побежала на переговорный пункт, чтобы позвонить отцу, напомнить ему надо
было, что он обещал встретить ее и Полиночку, когда они прибудут в Зимний,
предоставить им ночлег, а потом проводить. Отец - не мать, что требуется от
него его же собственным детям, он запросто может "забыть", тем более, если
он находиться в разводе с их родительницей и нуждается в подобных
предупреждениях. Если бы у девочек моих было поменьше вещей, Майя, наверное,
даже не стала бы обращаться к папаше со своей просьбой. Но вещей набралось
очень много: три сумки. В одной - одежда, легкая и теплая, взятая на всякий
случай, связанные раньше моей мамой (она же была рукодельницей), сбереженные
и подаренные теперь внучке и правнучке шикарные пуховые шали и паутинки; в
другой - обувь, Полинины книжки, игрушки и всякий шурум-бурум; в третьей,
самой тяжелой,? бидоны с ягодами из маминого сада, свежими и превращенными в
варенье. Баулы эти мы с Майей кое-как дотащили от остановки аэропортовского
автобуса до входа в здание аэропорта - вдвоем. А как же дочь одна будет
управляться со своим багажом, если отец ее не встретит? Очень я волновалась
из-за этого. "Дергала" меня и внучка. На месте ей никак не сиделось. Когда
мы, три женщины: я, Майя и она, летели в Летний из Зимнего, а Петя, побывав
с женой на свадьбе в деревне, расположенной недалеко от областного центра,
нас провожал до аэропорта, малышка наша гуляла по этажам с отцом, взяв его
за руку, так важно шествовала, такая маленькая рядом с ним, чуть выше его
колена, но такая уверенная в себе и такая гордая, что у нее есть папа, такой
большой и сильный, который никому не даст ее в обиду... И, наверное, изучила
она тогда все закоулки того здания. А оно, как две капли воды, походило на
это, в Летнем, в котором мы сейчас находились. Строились они по одному
архитектурному проекту. Два этажа, огромные залы отлета и прилета, зал
ожидания, уставленный креслами с откидными сиденьями. Между первым и вторым
этажами широкая пологая лестница. Эта лестница больше всего заинтересовала
девочку. Как я ее ни уговаривала не отходить от меня, объясняя ей, что ведь