"Валентина Немова. Святая святых женщины " - читать интересную книгу автора

эта не нужна. Нужны деньги. Она же сразу предлагала мне мамин сад продать, а
деньги поделить. Но много ли она получит прибыли, если сперва его у мамы
купит, а затем кому-то всучит? Едва ли. Мама ей дешево ничего не продаст,
проявит, серчая на нее, принципиальность. А дорого вообще никто не купит
этот сад. Нет же на участке приличного домика. Итак, сад не нужен ей. Не
из-за него она бесится. Дело в чем-то другом. Но в чем? Додуматься я никак
не могла. Не понимала покамест политики старшей сестры, отчего смутно было у
меня на душе. Одолевали нехорошие предчувствия...
До дома племянницы добралась я, слава Богу, благополучно. Мать с сыном
ждали меня и очень моему приходу обрадовались, особенно Славик. Он лежал в
своей кроватке, но спать (заснуть) отказывался. Их магнитофон был на своем
месте, на полу. Звучала музыка. Приглушив звук, Татьяна стала высказывать
свое мнение о свадьбе, возмущаться поведением отца, заодно и матери,
которая, по ее словам, лишь делает вид, что она гостеприимная, а на самом
деле еще похлеще, чем он. Я, занятая своими мыслями, да и спать уже
хотелось, не поддержала разговор на эту тему. Тогда она принялась
сплетничать, рассказала о том, что произошло не на глазах у меня, как
младшая сестра Степана (не артистка, а другая) поссорилась со своим мужем
из-за того, что он, выбежав раздетым во двор, целовался там с одной из
Алиных подруг...
Когда, переночевав у племянницы, вернулась я к старшей сестре, в доме у
Галины, кроме нее и мамы, не было уже никого. Ни молодых, ни старых, в том
числе и Антона, которого Галка, зная наперед, что намеченная на это утро
деловая встреча с родственниками ничего хорошего ей не даст, во избежание
больших неприятностей, отправила куда-то подальше от себя.
Сухо поздоровавшись со мной и убедившись, что я переобулась, сестра
провела меня в чистенькую кухню. (За несколько дней до свадьбы, чтобы не
ударить в грязь лицом перед родственниками жениха и гостями, хозяева сделали
наконец косметический ремонт в своем особняке). Туда же, опираясь на
батожок, проковыляла и мама, умытая, причесанная, одетая, как и вчера, в
бордовое кашемировое платье.
Втроем уселись мы вокруг стола, на котором была расстелена свежая
газета, а на ней разложены мамины сберкнижки, и я принялась скрупулезно
анализировать сделанные в них за последнее время записи. И что же выяснила?
Галина, оказывается, уже вовсю снимает деньги не только с Милочкиных,
но и с маминых счетов и перекладывает их на свой. А это значило: было у нее
не завещание (как она меня уверяла), позволяющее распоряжаться полученным
наследством лишь по истечении шести месяцев после смерти завещателя, а
доверенность на получение сбережений вкладчицы еще при ее жизни - документ,
на котором старушка поставила свою подпись, не разобравшись, что она
подписывает, лишь поверив старшей дочери, которая сказала ей, что "это -
завещание".
Задумав ограбить родную мать, действовала Галина тем же способом, что и
Родион, попытавшийся облапошить тещу, когда готовил документы для обмена.
Теперь мне стало ясно, чем занималась она в день моего приезда, где
бегала, замуровав меня в стенах своего дома, и на следующий, отправив в
церковь с родичами Антона, почему препятствовала нашей встрече с мамой. Она
прекрасно знала: как только мы с мамой увидимся, старушка "поноется" мне на
нее, я начну разбираться в ее махинациях и положу им конец. И торопилась
управиться до того, как я "суну нос в ее дела". И обошла все кассы, в