"Виктор Платонович Некрасов. Написано карандашом " - читать интересную книгу автора

сбивались с ног. Операционная работала круглые сутки без всякого перерыва.
Возле нее вырастали горы бинтов и ваты, и над ними тучами роились зеленые
жирные мухи, и два раза в день эти горы куда-то выносили, а через час-два
они опять вырастали.
- Плохо дело, - говорили бойцы. - Авиация одолевает, дохнуть не дает...
Бойцы были из разных полков, из разных дивизий, но все говорили одно -
жмут немцы, спасу нет.
Рядом с Сенькой положили худенького с наголо выбритой круглой головой
сержанта-разведчика. У него были большие, черные, вероятно когда-то очень
веселые глаза. Ранен он был в обе ноги. Четырьмя осколками. Пятый сидел
где-то в ключице. Лежал он все время на спине, но не стонал и не жаловался,
только воды все просил - у него был жар.
- Где это тебя так разделало? - насколько мог, участливо спросил
Сенька, - ему очень жалко было худенького сержанта.
- На мине подорвался, в разведке, - сказал сержант и, тяжело дыша и
поминутно кашляя, стал рассказывать, как он с тремя разведчиками, -
командира взвода убило, и он его заменил, - пошел за "языком", как они
достали этого "языка", а на обратном пути сбились, попали в минное поле, и
вот только он один и остался жив - всех четверых, с фрицем вместе, на клочки
разорвало.
Сенька молча слушал и сочувственно смотрел на сержанта.
"Какой он худенький, совсем пацан", - думал он и сравнивал свою
мускулистую жилистую руку с тоненькой, совсем как у девочки, рукой сержанта,
выглядывавшей из рваного рукава.
- Повезло тебе, - сказал Сенька.
- Повезло, - улыбнулся сержант.
- А ты давно воюешь?
- Я? Дай бог. С первого дня. От самой границы. Третий раз вот уже
ранен.
- Третий раз? - удивился Сенька.
- Третий. Под Смоленском, под Ржевом и вот здесь теперь.
- И все живой остаешься?
- Как видишь, - сержант медленно, с натугой улыбнулся, ему,
по-видимому, трудно было улыбаться. - Водички нету?
- Я сейчас принесу, - сказал Сенька и побежал на кухню.
Когда он вернулся, сержант лежал и тяжело дышал. Лицо его стало совсем
красным.
- Жар, должно быть, - сказал Сенька и поднес кружку к сухим,
потрескавшимся губам сержанта. Тот с трудом сделал несколько глотков,
откинулся назад и слабо выругался.
- Обидно, черт возьми! - он опять выругался. - Не увижу больше ребят.
Перебьют всех, пока выздоровею.
- Может, и не всех, - сказал Сенька.
- Да и в полк другой пошлют. Все равно не увижу.
- Тебе что - кости перебило?
- Кости. На обеих ногах кости.
Сенька смотрел на его ноги - обмотанные во всю длину, толстые и
какие-то квадратные, только кончики пальцев выглядывали.
- Да, долго тебе лежать.
- Долго, - вздохнул сержант и опять попросил пить. - С полгода