"Виктор Некрасов. Маленькая печальная повесть" - читать интересную книгу автора

возможно, налетом юмора, но с нежностью и умилением, куда более
безоблачными, чем воспоминания о первой ночи любви. Никаких стычек, ссор,
обид, а если и были, то тут же забылись, немыслимо легко, никакой
угрюмости. И не надоедает, и ноги не устают от Литейного до Дворцового,
через мост, к Бирже - ну, дойдем до сфинксов и назад - и оказывались
почему-то у памятника "Стерегущему". И забывались осточертевшие Брежневы и
Косыгины, борьба за мир, прогрессивные круги и прочая мура.
С Володиным и Рощиным ничего, конечно, не получилось, и Ашот решил сам
взяться за дело. Как-то занесло их в повторный кинотеатр на "Шинель" с
Роланом Быковым. Когда-то ее видели, но позабыли, а сейчас она вдруг
вдохновила.
- Все! Ты Акакий Акакиевич! - выпалил Ашот. - Ты и только ты! Я пишу
"Шинель"!
- Побойся Бога, - смеялся Сашка. - Акакий Акакиевич третий этаж с
трудом одолевает...
- Если надо, я и старосветских помещиков заставлю скакать. Была бы
музыка...
И Ашот окунулся в Гоголя.
Сашке на какое-то время сперло в зобу дыхание, но витал он в облаках
более низкого слоя. "Я не стратег, я тактик", - говорил он и, с трудом
после ночной прогулки продрав утром глаза, бежал на репетицию.
И тем не менее он втягивался все же в эту придуманную Ашотом
увлекательную игру. А в игре этой рождалось - для Ашота, во всяком случае,
это было яснее ясного - новое слово, то самое, ничуть не уступающее
русскому балету начала века в Париже. Никак не меньше. И, если б желание
могло сдвинуть горы, Арарат возвышался бы над Адмиралтейской иглой.



3

В самый разгар работы над "Шинелью" свалилась на Сашку заграничная
поездка.
- Ладно, катись покорять мир, - заявил Ашот, - а я к вашему приезду все
закончу.
И Сашка улетел.
Гастроли, судя по доходившим сведениям - даже "Голос Америки" об этом
сообщал, - проходили хорошо. Их продлили еще на две недели, поговаривают о
Штатах.
Вернувшийся раньше остальных - то ли жена заболела, то ли мать умерла -
завлит Пупков сообщил, что Куницын прошел отлично - вызовы, цветы,
девочки. И не пьет.
Потом наступила пауза. Никто из Канады не звонил. "Голос" переключился
на более злободневное.
- Глубинку обслуживают, - заявлял Роман. - В Клондайк поехали, к
золотоискателям, "искусство - в массы".
И вдруг...
В час ночи, когда уже все легли спать, явился к Ашоту Роман.
Встрепанный какой-то. Рануш Акоповна, мать Ашота, даже испугалась.
- Ты чего? - поразился Ашот. - Другого времени не мог найти?