"Николай Алексеевич Некрасов. Новоизобретенная привилегированная краска братьев Дирлинг и Кo " - читать интересную книгу автора

настойчивее. Предчувствие не обмануло его: в двери ломился Раструбил.
"Ну, быть беде!" - подумал Хлыщов.
И действительно, Раструбил поймал Мартына у двери, уличил, по
бифштексу, что барин дома, и ворвался в прихожую.
- - Леонард Лукич! Леонард Лукич! - кричал старик, входя в комнату, где
находился Хлыщов.- Скажите, что с вами сделалось? Шутите вы?
Хлыщов лежал, спрятав голову в подушку, и молчал,
- - Или недовольны вы чем? - продолжал старик, усаживаясь подле него.-
Скажите откровенно... вы нас перепугали!
Хлыщов молчал.
- - Ну так - недоволен! Да чем же, ради бога, чем?
- - Ох нет,- глухо простонал Хлыщов,- как можно! Я столько обязан.
- - Так что же? Отчего вы вдруг не хотите жениться?
- - Не могу... покуда не могу.
- - Да почему же?
- - Отложите, Степан Матвеич, отложите только. Я болен.
- - Болен? Ну уж нет, плохо верится: а бифштекс?.. Ха-ха-ха! Полно
шутить, почтеннейший!
- - Я не шучу...
- - Ну а если нездоровится - так что ж - пиявочек! Да что с вами? Что
вы лежите и лица не кажете?
Хлыщов молчал.
- - Послушайте,- сказал старик, начиная терять терпение,- так не
шутят... вы присватались к благородной девушке... дочери благородных
родителей, получили согласие, назначена свадьба, родные повещены... и вдруг
вы... внаете ли, что так благородные люди не делают, что так шутить честью
девицы нельзя, что у ней есть защитники...
Старик горячился, Хлыщов молчал, не оборачиваясь и даже не шевелясь и
только испуская по временам глубокие вздохи.
- - Что теперь будут говорить в городе? Ведь уж все знают, что вы
жених, завтра назначена свадьба. Что ж вы молчите... Нет, молчаньем не
отделаетесь!
- - Не могу,- простонал Хлыщов.
Долго еще горячился старик, упрекал, грозил. Наконец слезы прошибли
его; он переменил тон, стал просить, заклинать именем своих седин, честью
дочери...
- - И какая причина могла вас понудить переменить намерение? - со
слезами говорил он.- Приданого, что ли, мало кажется? Ведь я только шутил, я
шутил, Леонард Лукич: ведь дам ей не двести ассигнациями, а шестьдесят пять
тысяч серебром. И, кроме того, ей же и дом в Мясницкой... я вам готовил
сюрприз...
Хлыщов испустил глубокий, раздирающий стоп.
- - Что ж, женитесь?
- - Не могу.
- - Не могу! не могу! Да почему же не можете? Подумайте, что с ней
будет... Я колени перед вами готов преклонить.
Старик рыдал и несвязными, прерывистыми словами продолжал умолять.
Хлыщов не мог выносить долее.
- - Да как же я могу, посудите сами, жениться на вашей дочери? -
воскликнул он вдруг, вскочив совершенно неожиданно и показывая ему свое