"Николай Алексеевич Некрасов. Новоизобретенная привилегированная краска братьев Дирлинг и Кo " - читать интересную книгу автора

без компании, без дела, без всякого развлечения. Мы разумеем человека
благонравного, каким был Мартын. Постоянное одиночество сделало его
решительным эксцентриком; многие вещи отражались в его голове совсем иначе,
чем обыкновенно у людей; мрачность, меланхолия, наклонность к размышлению,
дух пытливости и анализа преобладали в его характере. Отсюда тон его речи
был дидактический, как у многих мыслящих людей. По целым дням иногда
обсуживал он, почему зимой не бывает грому, а летом иногда грянет так, что
окна дрожат; почему птицы летают, а люди не летают; и на все таковые и
подобные им вопросы понемногу составились у него ответы.

Он говор древесных листов понимал
И чувствовал трав прозябанье.

Разумеется, по-своему. Но как человеческая голова не всегда способна к
самостоятельной работе, то Мартын иногда прибегал к чтению, заимствуя книги
у барина. Чтение дало прочное основание его собственным выводам и обогатило
его разговорный, а особенно письменный язык. Но как книг у Хлыщова было
немного: всего одна книжка в месяц, как выражался Мартын (герой наш
подписывался на "Библиотеку для чтения"), то остальную часть времени нужно
было наполнять иначе. Мартын наполнял ее сном. Так как ему приходилось
иногда проводить во сне но двадцать три часа в сутки (часов пятнадцать в
ожидании барина да часов восемь при барине, который часто уходил с утра, а
возвращался ночью), то и понятно, что он скоро в совершенстве овладел
искусством спать. Сначала он спал сидя или стоя, с поникшей головой, которая
покачивалась, как маятник, потом спал, положив голову на стол, потом не
раздеваясь ложился в свою постель и, наконец, когда приходил барии, спал в
той же постели, раздевшись. Впоследствии четырех способов спанья показалось
ему мало, и он присоединил к ним пятый, весьма оригинальный. Раз Хлыщов,
воротившись домой, к удивлению своему, застал дверь своей квартиры
незапертого; он вошел - в прихожей никого; пошел дальше - и в гостиной, где
стояло большое вольтеровское кресло с полочками по бокам, увидал следующее:
полочки были подняты и на каждой из них стояло по горшку цветов, а в
креслах, обняв руками горшки, спал его верный Мартын!
Постепенно Мартын усовершенствовал способность свою до того, что мог
исполнять свои обязанности не просыпаясь, но только не всегда с должной
точностью. Так однажды, в другой раз, воротившись поздно домой, Хлыщов
увидал, что бумаги и книги с письменного стола преаккуратно были уложены на
постель его, а на письменном столе положены были простыня, подушка и
одеяло - обстоятельство, чрезвычайно удивившее и рассердившее Хлыщова.
Понемногу Мартын стал засыпаться до того, что терял всякое сознание о месте,
о времени, о вещах. Так однажды, желая достать огня, он целый час шаркал об
печку железным гвоздем вместо спички, пока наконец рассерженный Хлыщов не
выбежал и не образумил его. Теперь понятно, почему Хлыщов, желая попасть в
свою квартиру, в некоторых случаях должен был подавать Мартыну голос,- и
рассказ может продолжаться.
- - Сюда, сюда! - кричал Хлыщов, нетерпеливо стуча.- Видно, опять
спячка нашла!
...Когда дверь отворилась, первым делом Хлыщова было задуть страшно
нагоревшую и оплывшую свечу, бывшую в руках Мартына. Верная собака, узнав
голос своего хозяина, с лаской кинулась ему встречу, но он гневно оттолкнул