"Василий Назаров. Необычные воспитанники (Сб. "Необычные воспитанники")" - читать интересную книгу автора

Заступает в шесть вечера и до восьми утра, после каждой смены - два дня
выходных. Лучше пока ничего не нашел.
Он доказал свою способность быть хорошим коммунаром: напился в доску.
Отблагодарил. Ну, дружок, даром это тебе не сойдет, посидишь недельки две
"на губе". Сколько мне мороки с ним! А парень неплохой, играет на
балалайке. Руководитель оркестра народных инструментов Александр Сергеевич
Чегодаев хвалит Боба. "Способный. Невзнузданный только".
Бобу двадцать три года. Каштановый чуб, смелый взгляд серых глаз,
гибкий, движения немного резкие, как бы нетерпеливые. Любит хорошо
одеться, музыкой увлекается всерьез, но часто пропускает сыгровки
оркестра. "Невзнузданный".


23 января 1932 г.


"Боб вернулся с Лубянки, где отсидел пятнадцать суток "за веселую
житуху". Ходит, посвистывает. Абы на пользу. Как-то поведет себя дальше?"


11 марта 1932 г.


"Решил, что у Боба слишком много свободного времени, поэтому он и
куролесит. Два выходных: шутка?
Все работают, а Боб гоняет слоников по коммуне.
И работа ночная. Уследи за ним ночью! Вот и сшибает бутылки.
Иду в комендатуру, приготовился ринуться в бой с комендантом, если
попытается не отпустить Боба с работы, скажет, что сторожей нет. Устрою
его на другое место: Сергей Петрович Богословский дал согласие.
В комендатуре меня поразили неожиданным известием:
- Данков-то? Спохватились. Шестой день не работает, снят за прогулы.
Будто колом по голове. Обозлился даже, два года с ним бьюсь, и все
впустую. Хватит безобразий, гнать надо из коммуны, так и поставлю вопрос.
Совсем решил, а где-то в уголочке сердца жалость к Бобу: парень-то
способный и может быть сердечным. Может, еще раз попробовать? Нет: будем
исключать".


12 марта 1932 г.


"Пришел Боб ко мне домой и впервые за все время чистосердечно сознался
в своих проступках.
- Я ведь знаю, меня нужно гнать из коммуны, я паразит. Я тебя прошу,
дай мне возможность еще раз стать человеком, не передавай меня на
конфликтную комиссию.
У Боба губы и щеки нервно вздрагивали, нижняя губа отвисла, рот был
полузакрыт, лицо красное.
Я ему предложил сесть на диван. Он не послушался, не сел, переминался,