"Евгений Наумов. Черная радуга" - читать интересную книгу автора

Шагали, петляя по переулкам, покуривали, морозный воздух промывал
горевшее горло.
- Ты где так хорошо наш язык изучил? - спросил Матвей.
- Как где? - гоготнул "турок". - Сам говорил, из-под Пензы я.
- Ну а подданным Занзибара как стал?
- Сказали: надо, Коляша, надо. Вот и стал.
- Кто сказал?
- Не балабонь лишнего. Сам знаешь, кто может сказать.
- Ну а раз подданный, почему там не живешь?
- Погорел. На чем горят мужики? Бабы - водка. Влюбился в одну
москвичку - такая с кудряшками, а мне говорят: нельзя, вы подданный другой
страны. Я паспорт занзибарский в клочья порвал, мне справку выдали, теперь
вот по справке еле-еле временный паспорт получил. И северную прописку, тоже
временную.
- Все мы тут временные, - Матвей хлопнул его по плечу. - Через сто лет,
например, никого из живущих сейчас на Земле не будет. Ну, там, десятка
два-три грузин из Осетии наберется - тех, которые в горы повыше залезут.
- А что? - остановился пораженный этой мыслью Коляша. - Ведь верно! А
мы колотимся, правду какую-то ищем...
Остановились в безлюдном месте, даже домов вокруг не было.
- Здесь, - сказал Коляша.
- Всю ночь плясать здесь?
- А хоть бы и плясать, - Коляша стал на канализационный люк, ударил
каблуком и сплясал замысловатую чечетку. Внизу заскрипело, люк стал
подниматься.
- Влезай скорее, - просипел изнутри голос, будто изъеденный сыростью. -
Холода напустишь.
На ощупь спустились по лесенке, люк захлопнулся, заскрипел запор.
- Вот и попался, карьерист, - сказал рядом Коляша. - Тут тебе и крышка.
- Войлок не забудь подпереть! - загрохотало в темноте. Голос Матвей
узнал сразу - такого голоса ни у кого до самого Уральского хребта не было. А
может, и дальше. Сочный - пропитый, прокуренный, как бы настоянный на
спирту. Им можно было глушить волков без ружья в морозную ночь.
- Роман Эсхакович! - закричал Матвей в темноту. - Академик!
Разом вспыхнуло несколько сильных фонарей. "Морские, - определил он. -
Краденые".
- Это же Быстрый! - раздались голоса. - Да еще со своим пойлом. А там
кто маячит?
- Привел одного фертика, - сказал "турок", осторожно опуская узел с
бутылками. - Шибко любопытный... проверить надо.
К ним приблизился - по виду ни дать ни взять профессор или директор
крупного завода: очки в толстой оправе, шнобель, реденькие волосы, экономно
уложенные по всей лысине. Роман Эсхакович, бессменный староста, бугор
наркодиспансера, - какого, Матвей уже не помнил. Помнил лишь, что тот
восемнадцать раз проходил курс. Он возвращался туда с регулярностью
магнитной пульки.
Увидя его первый раз, Матвей изумился. Среди людей этой национальности,
как правило, алкашей не было. Дюже умные, истиноискатели, воплотившие в себе
мировую скорбь, отчаянно стремящиеся выжить в этом враждебном мире, они не
засоряли мозги сивухой. А вид Романа Эсхаковича вообще исключал какие бы то