"Эльвира Барякина, Анна Капранова. Нежное притяжение за уши " - читать интересную книгу автора

Машуня вдруг поймала себя на мысли, что уже полностью и безоговорочно верит
в ясновидческие способности своей подзащитной.
- Когда пойдешь к следователю знакомиться с делом? - ответственно
поинтересовался Егор Егорович и протянул Машуне ордер.
Демонстрируя готовность, она приложила ладонь к виску.
- Прямо сейчас! Разрешите приступить?
- А справишься? - все еще недоверчиво переспросил он.
- Конечно!
... Когда Иголина умчалась, Егор Егорович сокрушенно покачал головой:
вот когда он был молодым и неопытным, он так не носился.
Хотя почтенный адвокат лукавил: он просто уже не помнил, что и в его
жизни были времена, когда чувства были бурными, солидность мешала, а волосы
на голове не только не просвечивали, но и покрывали все отведенное им
природой пространство.

* * *

Помимо работы и зарплаты защита Маевской несла в себе еще один плюс: у
Машуни появилась возможность утереть нос Федорчуку. О, она нисколько не
сомневалась, что разобьет его обвинение в пух и прах! Ей даже очень
отчетливо представлялась ситуация, когда она предъявит ему доказательства
полной Нонниной невиновности, а Федорчук весь обмякнет, позеленеет и все же
признает ее правоту. Вот тогда он будет знать, как звонить к ней домой и
пудрить маме мозги своим страстным мычанием!
В общем, Машунино настроение можно было охарактеризовать такими
словами как "В бой роковой мы вступили с врагами".
Но прежде чем отправиться в прокуратуру и приступить к защите Нонны
Маевской, Машуня предприняла несколько важных шагов: она купила на
последние деньги пробник духов и забежала домой переодеться во что-то более
приличное, нежели простенький свитерок с юбочкой. Федорчука надо было
сразить наповал.
Приведение себя в полную боевую готовность настолько затянулось, что
когда Машуня уже облачилась в деловой костюм с галстуком, поела и
надушилась новыми духами, было уже как-то поздновато.
- Бли-и-ин! - простонала она, посмотрев на часы. - Время-то! Время! Он
уж скоро уйдет с работы!
Пекинес Геракл сел на свою мохнатую попу, почесал задней лапой ухо и
тревожно вздохнул: поведение хозяйки было недоступно его собачьему
пониманию. Кроме того он не любил хорошие запахи, он любил как пахнет
подъезд с кошками, дохлые мышки и продукты его жизнедеятельности.

* * *

Дело об убийстве Станислава Шорохова с самого начала показалось
Федорчуку странным. Из детективов и учебников он знал, что наиболее
сложными являются заурядные преступления, типа кражи кошелька в трамвае, а
любые махинации со всякими излишествами и извращениями, как правило,
распутываются легко: стоит только потянуть за нужную ниточку.
Грохнуть жениха на свадьбе да еще во время фейерверка - это,
безусловно, преступление не из ряда тривиальных, но весь фокус-то и состоял