"Лив Нансен-Хейер. Книга об отце (Ева и Фритьоф) " - читать интересную книгу автора

Преданный тебе Фритьоф Нансен.
...Ты доставишь нам много радостных часов во время похода, я раздо
был все, что ты написал".

При этом ему пришли на память строки одной из песен Евы:

Неумолимый пробил час -
Я разлучен с моей любимой.

Он не мог усидеть внизу и вышел на палубу. Радость напол няла его, он
напевал песню.
Потом он вернулся в каюту и взялся за длинное письмо-днев ник к Еве.

"Ты знаешь, на что я досадую? Что нет со мной нескольких из тех пе
сен, которые ты поешь. Время от времени мне вспоминается какой-нибудь
отрывок, и вот я его напеваю. И тут у меня делается такое отличное
настроение, и я вспоминаю, как прелестно ты ее пела. Да, так будет не раз, я
буду отыскивать в памяти то, что помню из твоих песен, и, напевая,
предаваться милым радостным мечтам. О да, жизнь все-таки прекрасна.
Пианола, которая есть у нас, создает нам уют, но так досадно, что
ни одна из мелодий, которую она играет, не напоминает о тебе и Готхобе.
Только та музыка хороша, которая напоминает о тебе.
Я не рассказал тебе, что Мольтке My послал мне прекрасное привет
ствие по телеграфу из Тромсе. Вот оно:

"Доброй погоды
вам, мореходы!
Неба высокого!
Моря глубокого!
Ветра от суши!
Мир в ваши души!
Пусть перед вами всегда
чистая будет вода.
Пусть за спиною вздымаются льды -
Будьте и духом, и телом тверды,
чтобы увидеть берег родной,
путь проложив через полюс земной.
Пусть не обманут морские течения.
Благополучного вам возвращения!

Мольтке"
Правда же, хорошо, как ты думаешь? А Мольтке-то, какой славный
парень! Я, право, очень его люблю".

Пришел Кристофферсен, чтобы проститься и забрать почту всех тринадцати
членов команды "Фрама". Ему пришлось еще подождать несколько минут за
дверью, пока Фритьоф дописывал последние строки.

"Я мог бы сидеть и писать тебе бесконечно. Но ты со мною будешь
всюду, и во льдах, и в туманах, во всех морях, во время работы и даже в