"Лив Нансен-Хейер. Книга об отце (Ева и Фритьоф) " - читать интересную книгу автораМеллергатен, с оркестром, на две субботы подряд. Все это, конечно,
провалится. Не так это легко, как они думают, поставить такие прекрасные оперы, как "Фауст" и "Кармен". А пока что мы можем забавляться на репетициях, которые бывают весьма веселыми. Если бы было больше бумаги, мое письмо было бы длиннее. Но теперь я кончаю. Твоя кузина Ева". В письмах, относящихся к тому времени, когда она училась пению в Берлине, сквозит добродушное, веселое кокетство, которое свидетельствует о ее живом характере. Она всегда увлекалась исскусством, живо интересовалась людьми, и особенно молодыми людьми. Но я никогда не слышала, чтобы она кого-то всерьез любила до встречи с Фритьофом. В молодости Еву одинаково сильно влекло к двум видам искус ства. Но постепенно ей стало ясно, что к живописи у нее нет доста точных способностей, и победило пение. В пении она предъявляла к себе серьезные требования, но ее честолюбие имело определен ные пределы. Пять лет она проучилась у Торвальда Ламмерса. Она также ездила в Берлин и занималась пением у мадам Арто. Ева успешно дебютировала в филармонии в 1881 году, исполнив "Сон Эльзы" из "Лоэнгрина". Она пела с чувством, сохраняя есте ственность в передаче тонких оттенков. Ее одинаково хорошо принимала и публика, и музыкальная критика. Позже она оставила оперу и стала исполнительницей романсов. Публика Христиании очень любила ее концерты. Еще живы многие люди, слышавшие пение Евы. Они не могут забыть ее толкование Кьерульфа и Шу берта. Однажды публика аплодировала ей, стоя на стульях, пока мальчику". И все же, хотя она и завоевала себе имя в нашем музыкальном мире и могла быть уверена в своей публике, она перед каждым выступлением неизменно волновалась. "И сама не знаю, зачем я себя терзаю",- говорила она и часто делала длительный перерыв между концертами. Поэтому ей не так трудно было отказаться от артистической карьеры и безраздельно посвятить себя отцу, его жизни, его планам. Они с отцом были очень разные - и внешне, и внутренне. Но оба были художниками, личностями прямолинейными и сильными. Оба не терпели неправды и мелочности, оба любили природу - лес, горы, любили друг друга. Решив пожениться, Ева и Фритьоф не видели надобности от кладывать свадьбу. Оставалось только найти жилье. Пока Фритьоф на неделю уехал в Осгордстранн, где Ханс Хейердал писал его портрет, Ева обошла всю Христианию в поисках квартиры. Но не нашла ни одной, которая понравилась бы ей самой или Фритьофу. Что до него, то больше всего ему бы хотелось поселиться в хижине в безлюдной местности. Но это было не единственное, что заботило Еву. Ее родные ожидали, что она будет венчаться в церкви, Ева же опасалась, что Фритьоф, как раз задумавший выйти из государственной церкви, не захочет и слышать ни о чем, кроме гражданского брака. Она не привыкла задумываться над подобными вопросами, а теперь оказалась между двух огней. Всю неделю она страшно тосковала по Фритьофу. Так глупо пропадают чудесные дни. Неужели этот Хейердал не может писать побыстрее?! |
|
|