"Джон Майерс Майерс. Серебряный Вихор " - читать интересную книгу автора

Захрюкав, я собрался нырнуть - и остался на месте. В бешенстве я взбивал
копытцами песок, но не мог сделать ни шага. Я слышал за собой мягкие прыжки
леопардов. Мне чудилось, что они уже клацают зубами. Плоть моя содрогнулась
в предчувствии боли от вонзившихся в нее когтей. Если я не сдвинусь с
места - погибну наверняка. От ужаса я зажмурился и протестующе заверещал.
Уши мои больно сжали - и я подумал, что это конец. Но тут же
почувствовал, как человеческие пальцы обхватили и мою ногу.
- Держись поближе, - задыхаясь, сказал Голиас, бредя со мной по
мелководью. - Я забыл, что ты из-за колдовства не можешь покинуть остров по
своей воле.
Возможно, он говорил что-то еще, но я уже не слышал. Я снова потерял
сознание.


3. Карта Романии


Очнулся я уже человеком, но ни малейшей радости от этого не испытал.
Меня вырвало желудями и потом еще долго мутило. Но страдания мои не
ограничились телесным недомоганием. Вместе с самодовольством я утратил
уверенность в себе.
Еще недавно я презирал жизнь. Сознавая это, я гордился собой. Таково
было мое мировоззрение. Но как презирать жизнь тому, кто удирает от врага и
визжит в смертельном страхе? Я долго не мог унять дрожь в теле. Каждый
глоток воздуха казался мне драгоценным. Гордыня моя скончалась от множества
нанесенных ей неисцелимых ран. Циничное отношение к жизни происходит от
того, что человеку кажется, будто он постиг истинный смысл вещей. Окружающие
радуются, а он сохраняет надменность и холодность. Жизнь заставила меня
убедиться, что я ничего не знаю и не понимаю.
Мне надоело лежать, и я сел.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Голиас.
Я попытался понять, где мы находимся. Очевидно, на другом острове -
холмистом, по сравнению с плоской Эей, которую вновь окутал туман. Я искоса
глянул на своего товарища. Он растянулся на земле, тяжело дыша; по-видимому,
тащить меня через пролив было не так-то легко. Его правая рука, которую я
поленился переместить в тень, пока он спал, побагровела от ожога. Должно
быть, ему было мучительно больно ею грести.
- Думаю, неплохо для экс-поросенка, - процедил я, даже не повернувшись
к Голиасу и не давая никакой зацепки для продолжения разговора. Он
пробормотал, что надо бы побродить по берегу, осмотреться. Едва он ушел, я
поднялся и направился в противоположную сторону. Голиасу ясно, что я глупец
и негодяй. Мысль о дальнейшем совместном путешествии была для меня
нестерпима.
Остров представлял собой гору, выступающую из океана. Она была почти
сплошь покрыта джунглями. Обитали на острове в основном дикие козы и
разнообразные птицы. В прибрежных водах тоже водилась разная живность.
Питаться можно было моллюсками, крабами и черепашьими яйцами. Жаль, что яйца
нельзя было сварить. С вершины горы сбегали ручьи, так что недостатка в
пресной воде не было.
Это все, что я узнал в первый день. Еще несколько дней занял поход